Бывшие «сёстры». Зачем разжигают ненависть к России в бывших республиках СССР?

Скорее всего, Москва не искала повода: для нее он уже был. Но Центр, как и вначале, продолжал проявлять нерешительность в отношении конфликта, всячески противясь введению войск в столицу Азербайджана. Семь дней в Баку шла настоящая кровавая резня, а местные и центральные власти все решали – что делать? Брать на себя ответственность за жизни людей никто не хотел, кивая на Горбачева, от которого ждали, наконец, решения.

Вплоть до 19 января 1990 года в Кремле обсуждался новый вопрос – отправлять в Баку кадровые войска или нет. Тогда, казалось, был найден компромиссный и вроде бы удачный вариант: послать туда дивизию, которую сами военные назовут «партизанской». Буквально за несколько дней до ввода в Баку ее спешно укомплектовали военнослужащими, призванными из запаса. Под ружье поставили несколько тысяч резервистов из Ростовской области, Ставропольского и Краснодарского краев. Однако это решение обернулось полной катастрофой. Нестриженые, полупьяные, в шинелях не по размеру «партизаны» не имели малейшего понятия, что им предстоит пережить. Они не прошли сборы, не знали ни задачу операции, ни обстановку на месте ее проведения. За годы службы в запасе взрослые 30–40-летние мужчины уже привыкли к обычной мирной жизни с ее бытовыми заботами и разучились по-настоящему воевать. Совершенно не подготовленные к уличным боям, при первых выстрелах они оказались деморализованы и подавлены. «Партизаны» не понимали, что происходило вокруг, кто друг, а кто враг. И в руках у них было оружие. Они открывали огонь среди людных улиц, кто с испугу, кто по неосторожности, когда повсюду царили хаос и паника среди мирного населения. Такая стрельба была гораздо опаснее нацеленной: одна ошибочно выпущенная автоматная очередь тут же порождала море бездумного огня в разных концах города.

О вводе российских войск не были предупреждены ни республиканские органы правопорядка, ни местная власть. Возможно, будь это сделано, события могли пойти совсем по иному сценарию. Окрыленные патриотической эйфорией и национально-освободительными порывами, люди стояли на баррикадах и жгли костры, мня себя революционерами-воителями, ведь настоящие войска введены не были. Но если бы было объявлено по городу, если бы прозвучало по телевидению, что русские солдаты вошли в Баку, то, вероятнее всего, внушительная часть населения ушла бы с улиц ради собственной безопасности.

Пока «партизаны» бездумно стреляли в азербайджанской столице, строевые части почти за 3000 километров – в Ленинграде – более 10 дней ждали приказа на переброску в Баку. При том, что это были внутренние войска, специально обученные, как действовать в чрезвычайных ситуациях, чтобы избежать жертв среди мирного населения. По признаниям солдат, они должны были приехать в Баку еще в декабре, но их постоянно задерживали. Армейцы вынуждены были прождать в аэропорту «Пулково» до 14 января, пока, наконец, не поступила команда к вылету.

Введение чрезвычайного положения и ввод войск в Баку

Тем временем ситуация в Баку лишь накалялась. Город уже полыхал кровавым костром, когда поползли слухи о предстоящей карательной операции Центра. Тогда радикалы решили обороняться, не желая пускать чужаков в столицу. Они ставили бензовозы, спускали мощные шланги на 15–20 метров и ждали возле них с горящими факелами, готовые взлететь на воздух вместе с противником. Однако разведчикам удалось аккуратно зайти с другой стороны, обезвредить мятежников и предотвратить живой костер на улицах Баку.

Если бы Кремль сразу принял однозначно жесткое решение, можно было избежать большой крови в азербайджанской столице, однако этого не произошло. Баку был охвачен безжалостной межнациональной войной, бездумным кровопролитием и чудовищным братоубийством, хотя еще недавно в этом интернациональном городе, где во многих семьях мирно сосуществовали представители разных национальностей, такого всплеска дикости не ожидал никто. Окончательное решение по карабахскому вопросу Горбачев принимал очень долго, отвратительно долго, допустив тем самым настоящий геноцид как армянского, так и азербайджанского населения, а также массовые убийства представителей других местных этнических групп, включая русских, курдов и греков.

Кроме пехоты, в Баку были введены и десантники. Дивизия за дивизией они входили в столицу, словно в оккупированный неприятелем город. Боевые машины десанта с ходу брали баррикады, сминали автомобили. «Голубые береты» действовали более чем жестко по отношению к беснующимся радикалам.

Впервые за все время существования Советская армия проводила боевую операцию в советском городе. Это была трагедия не только для самой армии, но и для Азербайджана и всего Советского Союза. Именно 20 января 1990 года Москва, в сущности, потеряла Азербайджан.

Произошло то, о чем так долго мечтали сторонники антисоветской идеологии во всех странах: раскол между гражданами, населением одной республики и Москвой. Кремль тогда лишился главного – доверия, которым он когда-то пользовался у большей части населения Азербайджана.