Бывшие. Только попробуй (СИ)

Пока размышляю об этом пропускаю половину Сашиной речи, чего со мной раньше не случалось. Все-таки я всегда считала себя ответственным сотрудником, и на работе должна быть в первую очередь работа, а потом уже чувства. Но Саша умеет, и всегда умел из моих чувств устроить цунами, которое я сама не контролирую.

Стыдно ужасно, и я со вздохом говорю:

— Я отвлеклась, можно повторить, что вы сказали?

Он иронично хмыкает, но спокойно повторяет все, что хотел мне поручить. Да, это самое лучшее — сохранить рабочие отношения. У нас еще десять месяцев работы впереди. С возможностью продления, — услужливо подсказывает память формулировку контакта.

— Хорошо, я все сделаю. — откликаюсь я на полученное задание от шефа.

Отмечаю про себя мелькнувшее на лице присутствующих девушек торжество и какое-то сытое удовольствие, и выхожу из приемной.

Если хочу отдыхать на выходные, то видимо сегодня работаю допоздна, да и завтра тоже. Но мне нравится, что я так загружена. Ирония в том, что причина моих бед сам же является причиной моего отвлечения от всех бед, загружая меня работой.

Сухо прощаемся с шефом, я нажимаю отбой. И тут же пиликает уведомление о доставленном сообщении. Не задумываясь смотрю на телефон и вижу, как на экране всплывает доставленное мне от Саши сообщение «Кисуня моя, я так соскучился».

И именно оно становится моей последней каплей. Не знаю каким усилием воли, я сдерживаю крик, рвущийся из горла. Руками обхватываю горло, душу рыдания и забегаю в туалет. Не понимаю, он что, издевается?

Сквозь выступившие на глазах слезы, веду пальцем по экрану. Открываю чат и с недоумением обнаруживаю, что оказывается мое сообщение, в котором я просила больше не звонить мне и не писать, зависло, не отправилось.

Программа мессенджер уточняет у меня, хочу ли я отправить его заново или удалить. Выбираю отправить и дописываю: «Прошу используй чат для деловой переписки»

Глава 37

В туалете меня нашла Наташка, охнула, пообещала покарать виновных и отвела в кабинет. Закрыла дверь на ключ, молча налила воды, дождалась, когда я допью и спросила коротко:

— Кто?

Я непонимающее на него уставилась:

— Что «кто»?

— Кто довел? — Деловито пояснила подруга, уперев руки в бока.

— Сама дура виновата. — Голос ломается на признании. — Катя эта его беременная, бывший мой скоро папой станет. А я, получается я…

Но даже произнести не могу, что он со мной изменил девушке своей, предал и ее, и меня. И пишет мне по-прежнему как ни в чем не бывало, зовет Кисуней.

— Понятно, — медленно тянет Катя. Заглядывает мне в глаза в поисках ответов и продолжает: — Я вижу тут с наскоку не разобраться. Если это правда так, то козел твой Ярлов, и нечего по нему убиваться тогда. Ты, если захочешь, то завтра десяток таких Ярловых будут тебя добиваться.

— Он не мой! — Почему-то мозг реагирует именно на это.

— Угу, конечно. Сама-то в это веришь?

Вот умеет она вопросы задавать. Пытаюсь заглянуть внутрь себя и понимаю, что я присвоила его. За выходные эти или за время командировки в Гонконг, а может и не отпускала никогда по-настоящему. Всегда он был мой, пусть даже с паре со словом «бывший». Открытие неприятно колет иголками сердце, смотрю на Наташку во все глаза, не в силах произнести ни слова.

Она каким-то женским чутьем это улавливает и говорит:

— Ладно, что там у тебя за бумаги? Как обычно? Шеф работой завалил? Ну давай может так: сейчас работаем, а как все сделаем, тогда идем в бар и там ты мне все рассказываешь? Или не рассказываешь, и мы просто напиваемся и танцуем на столах? — Во взгляде подруги появляется мечтательность, быстро сменяющаяся пляшущими чертятами.

— Даже не знаю, какой вариант мне предпочтительней, — откликаюсь я на нее предложение, выдавив из себя улыбку.

Когда мы заканчиваем все, что запланировано не сегодня, и, оторвавшись от бумаг и мониторов, наконец поднимаем друг на друга глаза, Наташка произносит убитым голосом:

— Что мы говорим богу баров и девичьих слез по бывшим? Мы им говорим: не сегодня.

— Не сегодня, — эхом отзываюсь я.

— Завтра даже лучше, — Наташка не из тех, кто быстро отчаивается. — В пятницу в барах веселее.

И мы разбегаемся по домам. А на утро я сваливаюсь с ангиной. Глотать совершенно невозможно. Даже дышать и то больно, говорить и вовсе не получается. Пишу Наташе сообщение, что я заболела, не смогу прийти. Чувствую себя ужасно неудобно перед подругой — второй прогул за неделю. Подумать страшно, как меня станут обсуждать коллеги, ведь никто из них не оценит, что вчера мы засиделись почти до одиннадцати вечера, да и сегодня я буду работать из дома, несмотря на болезнь.

Наташка бодро отвечает «Без проблем. Пиши, если что надо. Выздоравливай быстрей», а потом еще добавляет через пару минут «От бара все равно не отделаешься, не надейся» и присылает ухмыляющийся смайлик-чертенка с рожками.