Бывшие. Уже не вернуть

— Логично. Приеду, — проговаривает он четко и уверенно. — Ариш. Ты только пообещай мне.

— Что?

— Ничего не предпринимать, не поговорив со мной. Пожалуйста, держи меня в курсе. Врачи, анализы. Вообще все. Я очень тебя прошу.

— Как скажешь, — соглашаюсь я отзывчиво, не совсем понимая, куда он клонит. — Милый, извини. Я пришла домой. Меня тошнит. Бежать нужно.

Надеюсь, он не обидится.

— Да, конечно! — его голос набирает силу. — Беги, маленькая моя.

— Целую тебя!

— И я, котенок.

Котенок. Он впервые меня так назвал!

— «Котенок». Мне нравится, — чуть не мурчу я в трубку.

— Мне тоже…

НИЛ

Она отбивает вызов, а я подхожу к окну, разглядывая хмурую бесцветную картину. Телефон выпадает из ослабевших пальцев.

«Но ты еще не дал им ответ?»

«Нет, малыш. Еще не дал им ответ».

Пиздец. Автоматной очередью по мне...

Глава 23

— И что со всем этим делать?!

Я чуть ли не рыдаю в истерике, сидя в кабинете доктора. Только присутствие и хмурое решительное лицо Нила не позволяет мне расклеиться окончательно.

— Ложиться на сохранение. Не волнуйтесь. Угроза выкидыша в начале беременности — довольно частое явление. Это не так страшно, если вовремя принять меры. Я обязана выписать вам направление на госпитализацию. Но можете пройти ее и у нас. Наши врачи — первоклассные специалисты, — добродушно улыбается врач, не осознавая масштабы трагедии.

Я крепко впиваюсь пальцами в подлокотники. И ощущаю уверенное теплое касание. Нил пытается приободрить меня, крепко сжимая мою руку. Его пронзительный взгляд проникает глубоко в душу, полосует ее, оставляя кровавые разрезы. Ну и что мне ТЕПЕРЬ делать?!

— Сколько времени мне придется лежать в больнице? Дня четыре хватит? — роняю я навскидку. У Нила перехватывает дыхание.

Женщина в потрясении округляет глаза.

— Ну что вы! Дней десять минимум. И то выписка по результатам, — огорошивает она меня. Бесповоротно. Все. Я сломлена окончательно.

Не сразу понимаю, что слезы стекают по щекам, бегут вниз по шее.

Я опускаю разочарованный взгляд. Пищу дрожащим голосом:

— И спортом нельзя заниматься, конечно…

— Конечно, нет. Нужно себя беречь. Лежать, отдыхать, побольше спать. Главное не волноваться. А спортом пока не нужно.

Я сгибаюсь пополам прямо на стуле, закрывая лицо ладонями. Кабинет взрывается звуками душераздирающих рыданий. Меня всю трясет от отчаяния. Ну как так, а?! Ну как?!

— Ну птичка моя, ну не нужно так расстраиваться, — сочувственно произносит женщина, со вздохом подбирая слова. — Сейчас есть огромный выбор физнагрузок для беременных. Плавание. Йога, — начинает задумчиво перечислять она, рвёт этим мою душу в клочья. Да какая ж йога-то?! Какое, черт возьми, плавание?!

— У Арины через месяц соревнования по танцам, — скорбно сообщает Нил. — Для нее это очень важно. Тренировки усиленные. Сами понимаете.

Он осторожно заставляет меня выпрямить спину и сесть ровно. Я вся зареванная, отворачиваюсь, подчиняясь.

— Я понимаю, разумеется, — с грустью отвечает доктор. — Но… это может серьезно навредить беременности. Да и самочувствие ведь не очень…

Я затыкаю рот ладонью, чтобы не закричать от отчаяния. Взглядом упираюсь в одну точку в пол. Волосы падают на лицо.

Не чувствую себя живой, хоть и болит страшно. Что-то сломалось в моей жизни. Безнадежно…

Мы еще какое-то время сидим на приеме. Я не роняю больше ни слова. Нил уточняет что-то… просит записать. Нам выдают документы, квитанцию на оплату. Нил сам расписывается и помогает мне подняться.

Дети — это ведь счастье, да? Так почему же я сейчас просто убита горем?

Слезы ручьем. Нил так смотрит на меня. И сочувствие в его взгляде. И вина. И просьба простить. И молчаливая мольба принять. Принять все как есть.

Он сам расплачивается за прием, берет меня за руку. Ласково убирает выбившиеся пряди за уши и осторожно целует в лоб, бережно прижимая к себе. Я не могу сейчас оценить заботу Нила. С появлением в его жизни ребенка, как она изменится? Незначительно. А моя разрушена. До основания. Мне придется бросить все!

Мы идём на выход. Нога в ногу, рука об руку. Угнетающее молчание — наш спутник.

Молча садимся в его потрепанную временем машину.

Мотор оживает. Старенькое верное авто плавно вливается в крайний ряд.

Едем куда-то. Едем. Бесконечные картины пейзажа быстро сменяют друг друга.

Когда мы подъезжаем к поросшему дикими кустарниками берегу, я и не осознаю сразу: это именно то место, куда мы с Нилом спускались в день знакомства. Речка, где было темно и ветрено. А теперь спокойно. Ни звука.

— Пойдём поговорим, Ариш.

Он сжимает мою руку. Смотрит в глаза долго-долго. А потом наклоняется и касается губами тыльной стороны моей ладони.

Я вздрагиваю от этого нежного жеста.

— Пойдём, — выдавливаю из себя горестное согласие. Глажу любимого по голове.