Бывшие. Уже не вернуть (СИ)

— Нет. Не так, Арин. Я пытаюсь сказать, что не смогу прямо сейчас дать тебе то, чего ты от меня ждешь. Потому что до сегодняшнего дня постоянная женщина в мои планы не вписывалась.

— Я услышала, — отзываюсь с горькой обидой. С его стороны было бы многократно честнее забрать мою куртку себе. Или выбросить ее по дороге. Но не возвращаться и не прикасаться ко мне. Что ж. Урок усвоен. И ничего уже не вернуть. — Тебя проводить?

— Услышала неправильно. Я сказал «до сегодняшнего дня».

— Постоянная женщина в твои планы не вписывалась. Я просто… ожидала другого. Но все поняла, Нил. Набегами удобнее.

Хватка сильных пальцев — и уже нестерпимо горит запястье. Меня резко бросает вперёд, я врезаюсь в мужчину. Выставляю свободную руку, чтобы сохранить хоть какое-то расстояние между нами.

— Никогда не говори о себе в подобном тоне, — предостерегает он. — Я этого не потерплю. Ни от тебя, ни от других.

— Время вашего набега подходит к концу, — язвлю я оскорбленно, не поднимая глаз.

И думать не хочу о том, что по сути дела сама же ему себя и предложила!

— Вот же упрямица! Ты прямо как моя сестра, — посмеивается он, смыкая ладони за моей спиной. Куда уж тут вырваться.

У него сестра есть? Мало мы знаем друг о друге, мало. А уже были так близки.

— Ты не мог бы меня отпустить?

— Мог бы. Когда остынешь. Что делать-то будем теперь?

— О чем ты?

— О том, что я ревнивый собственник. А быть чьей-то женщиной не так легко, как тебе кажется.

— Ты только что сказал, что она тебе не нужна.

— Какая-то там — нет. Ты — нужна. С чего начнём?

— Да уже вроде как начали, — смягчаюсь я. — Нет?

— Нет. Это не то, с чего необходимо начинать. Но мне правда уже пора.

— Хорошо. Тогда если ты не позвонишь мне из дома, я тебя в следующий раз покусаю.

Угроза не удается. Потому что… Нил отвечает:

— Я даже покажу, где эффективнее, малыш.

Глава 14

Летать от счастья? Я раньше и не подозревала, что это такое! Теперь у меня выросли крылья, и я мечтаю о том, чтобы наконец-то крепко-крепко прижаться к нему! Услышать его сердцебиение, поймать губами редкую улыбку. Несусь к телефону, как умалишенная! Нил звонит.

— Привет! — выдаю я с придыханием, как только его лицо появляется на экране. Уже темно, он на улице, но спасибо фонарям, видно отлично. Кажется, душу кто-то выжимает обеими руками. Меня аж трясет изнутри, когда я на него смотрю. Это вообще нормально?

— Привет, маленькая моя.

Я впитываю любимый голос как губка. Различаю и нотки усталости, и теплую радость его тона.

— Я соскучилась, — признаюсь без стеснения. Мне так хочется к нему. Но он допоздна трудится на заводе. А вчера, например, еще встречался с бригадой строителей. Сказал, забор устанавливали. Нил очень много работает. Он настоящий трудяжка. Иногда я чувствую себя неловко: сама никогда не работала и в ближайшее время не планирую. Я привыкла, что у меня есть все и всегда. Даже готовить не умею: Иришка несколько раз пыталась научить меня простым азам кулинарии, но мне неинтересно. Единственное, что почти удается — это не спалить яичницу. Зато Нил… мне кажется, он умеет всё. Он какой-то необыкновенный. Очень целеустремленный, твердый в своих решениях, ничто не может поколебать его мнение. Он очень категоричный. И мне так необходимо просто побыть с ним…

Я, конечно, все понимаю, но мне так хочется, чтобы он сорвался ко мне хоть на полчаса. Да я бы и сама примчалась куда угодно, наплевав на гордость и непреложные правила. Но… Нил занят. Освобождается всегда поздно. И плюс рано вставать обоим.

Так что… искреннее и отчаянное «соскучилась» — самое незначительное, что я могу сказать.

— Знаю. Поэтому на завтра ничего не планировал. Постарался максимально утрамбовать неделю, чтобы приехать к тебе вечером. В итоге все получилось. Завтра я твой.

Я даже дышать перестаю. Мне не так уж и много известно о нем. Но одно я уяснила точно: он не говорит, а делает. Всегда. Заранее ничего не обещает, а сообщает по факту. Когда уже точно без изменений.

— Правда?!

— Конечно, — уверяет Нил. И вдруг… — Ай!

Камера дёргается, мужское лицо исчезает, поглощенное тьмой.

— Нииил… все в порядке?

— Да-да, все нормально, — отзывается он и командным голосом выдает приглушенно: — А ну пошел на место.

Экран светлеет, и я могу вновь любовно рассматривать строгий профиль Нила. А рядом появляется… косматая черная морда с подрагивающим длинным нежно-розовым языком. Собака так и лезет к Нилу!

— Какая прелесть! — пищу я от восторга. — Это твой?

— Да. Это Вулкан.

— Покажи его!

Нил с ленивой улыбкой исполняет мое желание.

Пес прекрасный! Ухоженный, мощный, огромный! Подвижный и весёлый!

Я не скуплюсь на похвалы, а Вулкан тычет носом в камеру.

— Когда я была маленькая, у меня тоже был пёсик. Цветочек. Белый и пушистый. Папа подарил. Я обожаю собак.

— Этот вымахал как буйвол. Ест больше меня. Мы его щенком отдать хотели, но хозяев не нашли. Пришлось оставить.

— Он шикарен!

— Нил! — раздается издалека женский голос. — Ниии-ил! — уже чуть ближе.