Бывший... Будущий?!

А завтра с утра, между прочим, лекция у нудного преподавателя. Я точно на ней усну и меня отчислят. Или, что хуже, придётся писать дополнительный реферат.

Может, с Ромой что-то случилось? Но тогда его телефон был бы отключен, либо мне бы позвонили.

В час я проснулась от того, что входная дверь с грохотом отворилась. Всё это время была на кухне. Шея заныла: задремала в сидячем положении.

Мой фирменный пирог, приготовленный в честь обещанного торжества, давно остыл и печально глазел на меня со стола.

Тихо выползла в коридор, где молча наблюдала за тем, как Рома переодевался. Пальто на распашку, рубашка смята, а галстук набекрень.

Злость застила мои глаза окончательно.

— О, Нюр, не спишь, что ли? Чудесно! Идём, сделаешь массаж победителю, — Рома улыбался, как довольный кот. А мне хотелось размазать его улыбку по лицу.

Как можно скорее и как можно сильнее.

— Ты серьёзно?! Ты на часы смотрел?! — громко спросила, пытаясь не сорваться. С каждой секундой сдержанность стремительнее покидала меня.

— Да, детское. Завтра ж суббота! — он весел и равнодушен. От него за версту несёт алкоголем и чужими духами.

Женскими.

Мои самые страшные кошмары медленно, но верно сбываются.

— А то, что у меня завтра первая пара, тебя не колышет? Ты обещал быть дома в девять! — мой голос срывается, и я почти кричу.

— Не ори на меня! — грозно и грубо ответил Рома. Его глазки сузились, и он встал в оборонительную позу. — Могла бы лечь спать, никто не заставлял меня дожидаться!

— Ты обещал, что будешь в девять! — обиженно фырчу.

– Тебе важнее, чтобы я, как твой верный пёс был дома вовремя, или, чтобы у нас дома деньги были? — в его голосе так и читалась неприкрытая агрессия.

Рома снял пальто, и оно со звуком плюхнулось на пол. Но парню, похоже, было плевать. В таких ситуациях я обычно поднимала упавшую одежду. Сейчас я даже не шелохнулась.

Сам не маленький!

— Как именно можно заработать деньги после девяти? — взвизгнула я. Мой мозг услужливо подкинул пару сотню разнообразных вариантов. И больше половины из них оказалось восемнадцать плюс.

— На что ты намекаешь? — его тон прозвучал холодно. По идее, он должен был остудить меня, но меня уже понесло:

— Я не намекаю, а говорю открытым текстом! Что за ночное совещание у вас было в пятницу вечером? Показывал начальнице как сводятся дебеты и кредиты? Или составляли отчёты и график работ прямо у неё на диване?!

О, я знала, что Ольга Аркадиевна, замужняя дама, давно положила глаз на моего жениха. И не скрывала своих намерений, прямолинейно показывая мне и Роме, что имела над ним маленькую, но власть.

Она всего-то на девять лет старше, немного полнее меня и всегда красит губы в ядрёно-красный цвет. И никогда не стесняется заигрывать с Ромой. Обычно любимый игнорирует её нападки, но, кто знает, раз сегодня он приехал пьяный и поздно…

— То есть, ты считаешь, что вместо того, чтобы быть на званом ужине с инвесторами я шпёхал свою начальницу для повышения? — его левый глаз картинно задёргался.

— А где ты, по-твоему, был всё это время?! — уже кричала, эмоционально взмахнув руками. — Не надо быть гением, чтобы сложить два и два.

Роман молча поднял пальто. Молча повесил на вешалку. Молча скинул обувь. Молча ослабил галстук, хотя тот итак болтался, как не пришей кобыле хвост.

Всё это время наблюдала за ним, и мне казалось, что где-то в голове у меня просто вырубили звук, настолько тихо всё было.

Как затишье перед грозящейся бурей.

— Мне надоели твои беспочвенные обвинения, Ксения, — ледяным тоном произнёс мой возлюбленный. — Я не давал тебе ни одного повода для ревности, а ты уже вся извелась. Мне надоело. Мы расстаёмся. Прошу завтра собрать свои вещи и вернуться к горячо любимому папочке.

После чего Рома ушёл в зал, громко хлопнул дверью и оставил меня наедине с гробовой тишиной и четырьмя давящими стенами.

Эпизод 2: Давящая ночная тишина

Роман

Я никогда не сомневался в Ксюше и никогда не давал ей поводов для ревности. Был примерным парнем, носил её на руках и никогда не смотрел на других. Не потому, что было нельзя, а потому, что они не были ни привлекательны, ни интересны мне.

Но для ревнивца и не нужны никакие поводы. Он найдёт их сам. Достанет из головы. Придумает. Картинно нарисует, закатит истерику и сам обидится.

Уж фантазия у Нюры была просто феноменальной. Не знаю, когда к ней приклеилось «Нюра», но мне нравилось её так называть и смотреть на её реакцию. Она так мило куксилась, пытаясь скрыть удовольствие от моего маленького шаловливого прозвища.

Я обожал Ксюшу, души в ней не чаял, и даже купил кольцо, планируя вот-вот сделать предложение. Мы встречались больше года и почти не ссорились. У нас не было проблем, мы ловили каждую минуту наедине друг с другом.

Проблемы начались, когда мы съехались. Теперь всё моё свободное время стало контролироваться длинноволосой бестией. Сначала это не напрягало, а затем она начала кидать беспочвенные предъявы на тему с кем я был, и были ли в компании представительницы женского населения.