Бывший. Ложная истинность (СИ)

Я оглядываюсь, чувствую на себе тяжёлый взгляд.

Аристо, вижу, как его силуэт мелькает в кустах. Ничего, подождёт. Пойду пока выясню, куда мне надо собираться и главное — зачем.

Глава 29

Дома Захария достаёт совершенно разные предметы из разных мест. С полки шкафа, из кухни, откуда-то из-за кресла. Мне всё равно, потому что мыслями я то и дело возвращаюсь к Дэмиану и его невесте. Правда, под стать ему парочка!

Но постепенно учитель завладевает моим вниманием, особенно когда достаёт из шкафа сапог, в который можно голову засунуть.

В итоге на полу передо мной в итоге лежат: две пары огромных сапог, два плаща, термос, и непонятный прибор, похожий на соляную лампу в проволоке с ручкой.

Захария выходит из кухни, заворачивая бутерброды в бумагу.

— Надевай сапоги, — говорит он, кивая на громадное нечто.

— Я в них утону.

— Утонешь под дождём, если не наденешь.

Учитель спокойно берёт другую пару сапог и влезает в них прямо не разувшись. Невероятным образом обувь меняет размер и садится ровно по ноге, облепив её прямо до колена. Я открываю рот. Никак не привыкну к магии.

— И плащ, — напоминает Захария.

Надеваю чудо-сапоги, они также уменьшаются до моего размера. Не давят, даже как будто чуть поддерживают. Следом очередь плаща. Я незаметно перекладываю в его карман кинжал — так удобнее.

Захария берёт остальные вещи, и мы выходим. Сильный порыв ветра поднимает сор и шуршит листьями, чуть не сдувает капюшон плаща. Не успеваем мы сделать и пяти шагов от домика, как стеной на нас обрушивается ливень.

Он идёт стеной, я едва вижу спину Захарии. Хлюпаю по вмиг промокшей земле и радуюсь, что мы успели надеть плащи. Мы идём минут пять, не больше, и Захария останавливается под одним из больших деревьев.

— Смотри туда, — кричит он, — Что ты видишь?

Я всматриваюсь в ту сторону, куда он показал. Ничего необычного, лес, деревья и кусты. Потом замечаю на ветке дерева сидящих маленьких оранжевых птенцов. Они необычные. Они как будто… Горят.

— Это молодые фениксы, — перекрикивает дождь Захария. — Если им не помочь, они могут потерять своё пламя и погибнуть. Так что лезть на дерево.

— Что? — спрашиваю я, думая, что послышалось.

Захария спокойно кладёт непонятный артефакт под деревом, достаёт из-под плаща термос и медленно откручивает крышку. Делает глоток прямо из горлышка.

— Залезь на дерево и помоги укрыть фениксов, — повторяет он.

Пару мгновений у меня уходит на осознание услышанного. Хочу возмутиться, но потом вспоминаю, что старые странные методы Захарии работают. А ещё это возможность отвлечься и не думать об одном наглом ректоре… Вздохнув, подхожу к фениксам. До ветки я не дотягиваюсь, но, примерившись и изловчившись, я нахожу выступ в коре и поднимаюсь на уровень, достаточный, чтобы взять птенца. Беру одного, чувствуя тепло, сильное, но не обжигающее.

Спускаю малыша на землю и укрываю своим плащом. Форма моментально намокает, становится холодно. Но меня не остановить, снова включается целительский инстинкт. Я точно знаю, кому из птенцов нужна помощь.

Осторожно снимаю их светски по одному и устраиваю возле Захарии и его артефакта, у дерева. Рядом с непонятным приспособлением сухо и тепло, хотя он вроде бы сам по себе ничего не делает. Вешаю на ветки плащ, чтобы закрыть их и себя от дождя.

Вокруг каждого из птенчиков всё ярче разгорается пламя, так, что мне даже жарко находиться к ним близко. Зато высыхает земля вокруг. Мне приходится даже подвинуть их чуть подальше от дерева, чтобы оно не загорелось.

— Они так защищаются от воды, — говорит Захария, прожевав бутерброд. Я начинаю ему завидовать. — Когда дождь прекратится, их огонь снова уйдёт внутрь.

Ничего не отвечаю. Я знаю, что от меня требуется дальше. Один из птенчиков никак не может выпустить свой огонь. Протягиваю к нему руку, в надежде, что моя магия сама поймёт, как действовать. Но ничего не происходит, только ладони становится очень жарко.

— Животные — это следующий уровень, — говорит Захария.

Да, как будто я не знаю!

Ладно, сердится бессмысленно. Что там было в учебниках по магии?

Успокаиваю свои мысли и чувства, выкидываю из головы навязчивый образ Дэмиана с невестой, кинжал, проблемы сестрёнкой, и все другие мысли, которые фоном то и дело всплывают в моей голове. Я сама безмятежность. Или стремлюсь таковой быть. Сейчас есть только я, несчастный птенчик и проблема с его магией.

Вдруг я понимаю, что это не проблема с магией, а банальное переохлаждение. И даже огонь вокруг его братьев ему не очень помогает.

Протягиваю руку и вспоминаю одно из заклинаний, которые учила и пыталась запомнить в книге Захарии. Моя магия вырывается наружу, окутывает птенца, проникает внутрь его тела. Она согревает его.

Вскоре птенец поднимает голову, благодарно щебечет и зажигает свои пёрышки. Вот теперь точно всё в порядке. Я встаю и поворачиваюсь Захарии.

— Молодец, — хвалит он, наверное, впервые.

Для меня это неожиданно, сразу приятное тепло разливается в груди. Даже не помню, когда в последний раз меня кто-нибудь хвалил.