Бывший лучший друг

Владик, словно током ударенный, резко тормозит и смотрит в недоумении.

— Дай мне телефон, — наспех скидываю перчатки, слышу недовольный возглас тренера и впопыхах подныриваю под канаты.

Когда телефон в моей руке, не верю своим глазам. Это и вправду её номер, она и вправду мне позвонила… два года спустя.

Что она хочет?

Может, случилось чего?

Палец тянется к кнопке вызова, всей душой хочу нажать на неё, но почему-то себя сдерживаю, а потом и вовсе отдаю телефон другу, позволяя унести его в раздевалку. Это страх, такое объяснение я даю своему поступку. Непобедимый боксер — боится. Боюсь, что чувства, которые закапывал и хоронил, повылезают, как только услышу её голос. Боюсь, что она растопчет меня, как и тогда, два года назад.

Не спеша возвращаюсь к тренировке, хотя это уже невозможно. И как бы ни колотил по груше, как бы ни истязал себя в спаррингах с Владом, весь вечер мои мысли далеко за пределами ринга.

Она позвонила мне! Она, наконец-то, мне позвонила!

Тем же вечером в своей квартире, не выпуская телефон из рук, гипнотизирую его тяжёлым взглядом. Хочу перезвонить и молюсь, чтобы она это сделала сама. Когда часы показывают двадцать один ноль-ноль, телефон наконец-то оповещает о входящем вызове. Раньше мы всегда созванивались именно в это время. После суеты дня, после тренировок, когда я свободен и она свободна. Так значит, она помнит?!

— Алло, — говорю и не узнаю собственный голос. Он как будто дрожит.

— Паш… привет, — слышу её, и сердце пропускает удар. — Это я… Милла.

— Привет. Как ты? — спрашиваю на тяжёлом выдохе, желая, чтоб она говорила и говорила, потому что её голос переворачивает внутри меня всё, буквально ставит с ног на голову всю мою жизнь. Одним только голосом она способна меня подчинить.

— Я… нормально, — немного сконфуженно отвечает девушка. — То есть не очень.

— Что-то случилось?

— Да. То есть нет. Не знаю, мне как-то неудобно тебя просить, но мама настояла…

— Проси, — перебиваю её, — всё, что хочешь, — это и правда так. Я сделаю для неё всё, и не важно, сколько лет пройдёт, пять или пятнадцать.

— Я знаю, что уже слишком поздно, — с горечью говорит Милла, — но я хотела бы приехать. У меня ничего не получается дома. Абсолютно ничего. Я не могу найти работу… и… в общем, нет ли у тебя возможности помочь мне с этим?

Абсолютно не верю, что слышу это сейчас. Она хочет приехать?! Сама, без моих уговоров.

— Я всё устрою, — выпаливаю, не думая о последствиях. — Когда тебя ждать?

— Правда? — в голосе девушки слышится не поддельная радость. — Спасибо, Паш. Билет куплю прямо завтра. Думаю, в ближайшие пару дней я уже сяду в поезд.

— Позвони мне, когда тебя нужно будет встретить.

— Да, конечно, — на пару секунд замолкает, — спасибо большое, Паш! Я так благодарна…

— Не стоит, — перебиваю её, — я рад, что ты позвонила…

* * *

Раннее утро застаёт меня проливным дождём, и пока бреду по парковке к своей машине, позволяю влаге остудить мою горячую голову. Меня ждут в клетке к десяти, но я вышел на час раньше. Как сильно не хотел бы избегать Влада, тетю Нину, да и всю чёртову больницу, хочу увидеть Миллу. Просто обязан хоть короткий миг побыть с ней.

Но вопреки всем моим опасениям в палате нет ни Владика, ни её матери, только Милла, такая же бледная и безжизненная, но всё же прекрасная, как и всегда.

— Привет, — говорю ей, присаживаясь на стул. Осторожно подсовываю свою руку под её холодную ладонь и слегка сжимаю. — Я скучаю, Милк-Милк, — говорю то, что надо было давно сказать. — Я так скучаю по тебе… Ты меня слышишь? Я так надеюсь, что слышишь. — Говорить с девушкой вот так с каждым днём становится всё проще. Я уже не чувствую неловкости и может, даже верю в то, что она может слышать. — Знаешь, Милк… я тут вспоминал, как ты приехала ко мне два года спустя, когда не надеялся, что увижу тебя снова, — непроизвольно улыбаюсь, посильнее сжимая руку. — Ты тогда сделала меня самым счастливым человеком, и я ни на что не променяю это время. То время, когда держал тебя в своих объятьях…

Чуть больше четырёх лет назад

Милла