Бывший лучший друг

Вместо ответа я печально хмыкаю. Тренируется… Он лжет, что тренируется. Но Машке я ничего не говорю. Это только наше дело.

— Улыбнись, Милл! Всё не так плохо, — через силу выполняю её просьбу, но получается как-то вяленько. — Что ещё тебя беспокоит?

— Влад, — тут же выпаливаю.

— Что с ним-то не так?

— Он так странно смотрит на меня…

— Ах, это! — Машка фыркает.

Пробка немного приходит в движение, и девушка отвлекается на дорогу. Я смотрю на неё во все глаза, и жду, что она скажет дальше.

— Что, Милл? — беглый взгляд в мою сторону, — Неужели ты только сейчас заметила его взгляды? Да все кругом знают о его симпатии к тебе! Он даже с Катей расстался и так больше ни с кем не встречается.

Доводы подруги убедительны, и я подозревала нечто подобное, но отвергала эти мысли, потому что Влад в первую очередь друг Паши.

— Дружба тут не при чём, — будто читает мои мысли Маша. — Он же не собирается тебя уводить или что-то в этом роде. Так, со стороны вздыхает… и, возможно, ждёт, что ты обратишь на него внимание.

Но это смешно. И я почти смеюсь.

— Такого никогда не будет, — заверяю подругу.

— Я знаю, Милл. Ты и Паша — это навсегда.

Навсегда! Она права, это навсегда!

Остаток пути молчим. Есть ещё кое-что, что меня тревожит, но пока не знаю, с чего начать.

Парадный вход нашего с Пашей дома маячит перед глазами. Маша припарковала машину и с интересом за мной наблюдает. А я сижу, сосредоточенно разглядываю двор и не собираюсь выходить.

— У меня к тебе есть ещё один вопрос, но он… немного интимный, — с трудом выдавливаю, разглядывая свои руки.

— Не стесняйся, спрашивай, — веселиться девушка.

— Как вы с Русланом предохраняетесь? — кривлюсь от собственного вопроса. — То есть ты пьешь таблетки? — говорю на одном дыхании, переводя взгляд на подругу и обратно на руки.

— Мы вместе уже давно, и да, я пью таблетки, — без смешков отвечает. — А ты? Разве не пьёшь?

— Пью. Уже полгода, и всё было нормально…

— Было? В смысле «было»? — немного повышает голос девушка.

— Как думаешь, они могут дать сбой? — пропускаю её вопрос мимо ушей.

Задумывается.

— Ты вроде на врача училась…

— Я травматолог, а не гинеколог, — снова морщусь от собственной неопытности.

— У меня никаких сбоев никогда не было. Но вроде как они защищают на девяносто восемь процентов… То есть остаётся два процента… Милл, ты что мне сейчас хочешь сказать?

— Нет, я не беременна, — сразу останавливаю поток её мыслей. Машка расслабляется, но, правда, ненадолго. — У меня задержка в несколько дней, но это же может быть из-за нервов, например?

— Ты тест делала?

— Пока нет.

— Так сделай, — подруга смотрит с укором, — что ты как маленькая?

— Сделаю, — заверяю саму себя, — подожду ещё день и сделаю.

— Чем быстрее узнаешь, тем лучше. Давай не паниковать раньше времени.

Но я не собиралась паниковать. Мне двадцать четыре года, и если сейчас я стану мамой, то буду счастлива. Но у Маши другая позиция, очевидно.

— Хорошо, — берусь за дверную ручку, — наверное, это просто гормональный сбой, — открываю дверь. — Спасибо что подвезла. Я позвоню тебе.

Выхожу из машины.

— Не тяни с этим, Милл, — добавляет на прощанье. — Пашке сейчас ещё только ребёнка не хватало.

Девушка уезжает, оставляя меня в полнейшем недоумении.

О чём это она?

Паша

— Люблю тебя, Милк-Милк, — запоздало кричу ей в след.

— Пока, Милл, — прощается Влад.

Но девушка нас уже не слышит. Дверь тихонько закрывается за её спиной.

Разворачиваюсь к другу.

— Ну что, продолжим? — Влад выставляет руки в перчатках перед собой.

— Ты думаешь, я ничего не вижу? — стремительно запрыгиваю на ринг, отчего горе- друг отступает на несколько шагов. — Не вижу, как ты смотришь на неё?

— Смотрю, но это не запрещено законом, — хмыкает Влад и наносит первый удар. Отступает, тут же закрывается.

Моя очередь.

— Не смотри на неё, совсем, — в моём голосе сталь. Пара уверенных шагов к противнику, стремительный удар попадает в блок. Следующий тоже. Отпрыгиваю, закрываюсь от быстрых ударов Влада. Они, словно дробь, выстреливают по корпусу и по лицу. Наш спарринг быстро переходит в обычную драку. Хочется сорвать перчатки и вцепиться в противника голыми руками. Рвать и метать.

— Остынь, боец, — сквозь пелену эмоций, застилающих разум, доноситься голос Фила. Он стоит возле ринга. Как всегда в костюме, плохо сидящем на сухом и высоком теле. — Мы опаздываем.

Замираю, так и не наношу последний удар. Влад тоже застыл.

— Так ты не будешь тренироваться? — спрашивает у меня. — Опять попрешься в «Валхалу». А как же Милла?

— Не суй свой нос не в свои дела, — выплевываю через плечо, потому что уже покидаю ринг.

Уже в машине не нахожу себе место.

— Паш, соберись, — советует мне Филипп, — у тебя непростой разговор со Степановым. Последний шанс убедить его заключить с тобой контракт.

— Я знаю.

Но это очевидно. Степанов должен меня взять, иначе… я могу потерять всё!