Бывший по соседству

Вот непонятно, как среди этих звезд затесалась такая серая мышка, как я… Очень подозрительно. Впрочем, плевала я на Котова, не хочу вспоминать наш роман. Пойду-ка домой, отдохну от всех сегодняшних приключений.

К моему великому счастью, мажорище не стал спорить, что дело сделано, а просто согласился со мной. По дороге я врубила громкую музыку на его навороченной стереосистеме, чтобы он даже не думал разговаривать, а когда подкатили к нашей многоэтажке – и почему мы живем в одном доме?! – выскочила наружу и поднялась к себе так быстро, что голова закружилась.

Захлопнула дверь и для верности забаррикадировала стулом дверь и, подумав, балконную дверь тоже…

Кто бы мог подумать, что мне самой же придется разбирать эту конструкцию, когда новоявленный свекор позвонил в мою дверь и оказался на пороге с тортом в руке, шампанским под мышкой и букетом цветом в зубах! Я, конечно, преувеличиваю. Всю эту праздничную мишуру держал в руках охранник, а Игорь Батькович, не знаю отчество Котовского родителя, шагнул в мою скромную обитель в поисках сына!

– А где это оболтус? Хочу посмотреть, как живут молодые. Познакомиться с будущей невесткой. Н-да, квартирка не очень… – пробурчал себе под нос, осмотревшись, а я задохнулась от ужаса.

И как теперь Котова достать из квартиры сверху?! Его отец думает, что он здесь живет, а тут никакого следа мажора.

– Игорь… – начала я, вспомним, как Рязанцев обращался к партнеру по имени.

– Венедиктович… – важно поправил меня Котов-старший, а я пропустила его вперед.

– Игорь Венедиктович, а ваш сын… Ваш сын… – Судорожно пытаясь придумать где он, теребила поясок домашнего халата. – Да вы идите в ванную, мойте руки, и идемте чай пить, он сейчас выйдет! – Распахнула дверь в ванную и попыталась спровадить проклятого папашу.

На балконе что-то звякнуло. Черт! Я же забаррикадировала дверь!

К моему огромному облегчению, Котов-старший послушался и пошел мыть руки. А его охранник сгрузил торт и букет на стол в кухне и ретировался за входную дверь.

– Я на минутку! – улыбнулась я двери и убежала в спальню, быстро снесла стул, которым Тимур уже успел поцарапать краску на полу, и впустила его в квартиру.

– Совсем совести у тебя нет, мышка! – даже пальчиком мне погрозил и вихрем ворвался в комнату, то там, то сям прямо на ходу разбрасывая свои вещи.

– Эй, ты что делаешь?! – зашипела на него, пытаясь собрать всё, что он разложил. Беспорядок создал страшный. Свекор будет считать меня неряхой и плохой хозяйкой. Надо будет не пускать его в спальню, позаботиться, чтобы даже не заглядывал туда.

– Мышка, так надо! – пробурчал он, ухватив меня за руку и не дав убрать белый носок с вентилятора.

– Зачем?! – швырнула в него его барахло и побежала переодеваться. Негоже при папике в халате бегать.

– Затем… – важно начал он и сглотнул, когда я осталась в майке и коротких шортах.

Вот же гад озабоченный! Можно подумать, что это не я его спасаю, а он меня. Еще и в благодарность хочет сугубо определенной платы!

– И?! – накинув спортивный костюм, повернулась к нему и оценила приподнятое настроение. Вот же… – Озабоченный! – фыркнула, швырнув в него халат.

– Раньше тебе это нравилось! – он поиграл бровями и подмигнул. Проклятый мажор, проклятый его папик и проклятое соседство!

По комнате раздались громкие шаги, Игорь Венедиктович вышел из ванной.

– Откуда ты узнал, что нужно спуститься с балкона? – спросила я шепотом, когда Котов уже собрался выйти из спальни.

– Увидел папину машину в окно, – быстро прошептал Тимур, хватая меня за руку. – Ну что, мышка? Готова изображать мою невесту? – улыбнулся он озорной улыбкой, а я нажала на ручку двери.

Тимур

Мышка сбежала… Вот никак не думал, что Алёна может быть настолько злой и суровой, чтобы захлопнуть дверь прямо перед моим носом. Ух, маленькая мегера! Зубастая мышка!

Пришлось подняться к себе. И вроде как всё должно было уже быть хорошо, но что-то внутри меня требовало продолжения банкета. Странное ощущение, сродни какой-то ломке или психозу. Мне непреодолимо хотелось к ней, словно я превратился в слиток железа, а она – в огромный магнит.

Прослонялся час по квартире, не зная, как справиться с этим притяжением, и решил, что надо как-то отвлечься.

Подошел к окну, чтобы включить музыкальный центр, и выронил стакан с соком. К дому подъехала машина моего отца.

– Да твою ж мать! – прошипел себе под нос.

Я в одних труселях, а батя пришел в гости. А ведь говорил, что ноги его не будет в этой обители порока и разврата. Я его знаю: если сказал, костьми ляжет, горло себе перережет, но слово не нарушит. А значит, явился не ко мне…

А к Мышкиной! Главный вопрос – зачем? А второй – что делать? Стоя в позе Гамлета, размышляющего о бытие, делу не поможешь. Надо срочно что-то сделать.

Ну конечно, папаша узнал – и я ему сам об этом ляпнул, что без Мышкиной жить не могу и готов клятвы верности принести и то, что пониже пояса, в узелок завязать, – поэтому он, преисполненный собственной важности, не мог не прийти и не проверить!