Бывший. Цена измены (СИ)

А она изменилась. Умная такая. Дерзкая. А ещё этот хер с ней рядом.

Надо будет толком пробить, что за Гусь. Серьёзно у них или как. Прям зацепило меня, как представил, что он трахает её. От этой картины меня повело.

Она ушла, я в бешенстве врезал кулаком в стену., чёрт, сбил до костяшек.

Отчего мне так тяжко.

Я не успел насмотреться на неё. Руки чесались провести рукой по её талии, огладить круглую задницу, провести губами по высокой груди.

Теперь меня будут преследовать её глаза. Злющие, непримиримые, как у раздраконенной кошки. Никуда не денется. Всё будет по-моему. Я сказал!

Глава 8

Прекрасный тёплый август уже подёрнулся редким прожилками янтаря на липах. Что то рано к нам решила осень заглянуть.

Мы прилетели из Парижа. Я понадеялась, что вопрос с Марком решён. Мы, кажется, всё выяснили.

После аэропорта и душных часов в самолёте хотелось дышать, открыть окно и высунуть нос из машины навстречу ветру. Москва встречала обычной суетой великого мегаполиса.

У меня было распрекрасное настроение. Никита спросонья хмуро вертелся сзади, всё пытался примостить голову поудобнее и продолжить спать. Вот ведь соня. Как бурундучок, стоит ему оказаться в машине, сразу пытается уткнуться во что-то и спать!

Водитель Романа вежливо молчал, я благодарно смотрела в окно. Пока пробирались вдоль окраин к центру, мне вспомнилось что когда-то эти самые окраины были мною хожены-исхожены.

В одной из высокоэтажек мы с мамой купили однокомнатную квартирку, продав всё, что можно. Как мы тогда радовались! Мы стали настоящими москвичками, с пропиской, и с собственным жильём.

Рядом метро, куча магазинов. Красота! Мама устроилась в поликлинику в регистратуру. Эх, жить ба да жить. Жалко, мамочка там не успела пожить, всего год радовалась, а потом я на неё свалилась со своей беременностью.

Никитке всего полгода было, как мама вдруг внезапно заболела и сгорела за два месяца.

Я смотрела в окно, машина плавно шуршала. Позвонил Роман:

— Едете? Жду.

Раз всё так отрывисто, значит он занят, у него переговоры. Вспомнилось, как мы познакомились с Романом.

Всего то год назад я получила садик. Это была настояшая удача. Я, безработная одиночка носилась всюду со своим резюме, с утра до ночи изучала газетные объявления, бродила по сайтам.

Искала работу как одержимая. Да кому я нужна была с ребёнком и без особого опыта. Меня никуда не брали. Как слышали, что у меня маленький ребёнок, сразу от ворот поворот. Я перебивалась случайными онлайн шабашками.

Ну, мир не без добрых людей.

Уж не знаю, какими талантами, Наташка, моя самая лучшая подруга выудила для меня возможность пройти собеседование у себя в супер крутой фирме. Притащила меня попробовать пробиться на место девчонки в декрете.

Я готовилась к собеседованию, читала какую-то литературу. Не спала от переживаний. Всю ночь провертелась. Прикидывала, что надеть.

Выбор поношенных тряпок был невелик, я уже года два как не обновляла гардероб. Выбрала водолазку, юбку в клетку. Собрала волосы в хвост. Косметики ноль, чтоб плохо не подумали, я же на работу устраиваюсь, не на танцы иду.

Приехала на собеседование за час заранее. Была середина весны, холод, дождь. А мне было жарко, щёки пылали от волнения и надежды.

Стоя под кабинетом с тревогой смотрела на стеклянную дверь. Когда прозвучало "войдите", вздрогнула. Голос тётеньки из-за дверей звучал внушительно.

Я открыла дверь, сразу напоролась на взгляд. Неприлично долгий, оценивающий взгляд. Очки в тонкой золотой оправе легко седлали нос тётки, взгляд исподлобья казался холодным. Первое впечатление — хотелось смыться.

И молчание.

На вид тётеньке было около сорока. Правда, такие, как она, наверное, сразу рождаются пятидесятилетними. Неприветливые, уставшие от людей, от погоды, от мира в целом.

Я стояла перед ней навытяжку, сбивчиво говорила скороговоркой, путая отрепетированные предложения. Хотелось успеть всё сказать о себе, прежде чем меня выпрут.

— Послушайте. Я и вправду хороший специалист. Дайте мне, пожалуйста, шанс проявить себя.

Я обречённо теряла уверенность под колючим взглядом странной женщины.

Потихоньку стала сдавать позиции. Хотела добавить что-то ещё, споткнулась о неподвижный взгляд тётки, осеклась.

Интересно, это изваяние в очках вообще умеет моргать? Я покрутила головой, уже смирилась с грядущим отказом, решила досчитать до десяти и выйти. Хрен с ним, с этим вариантом, пойдём искать следующий.

Издалека тоска потянула ко мне холодные щупальца, куда дальше идти… Опять облом, опять не взяли.

Я медленно считала один, два… на цифре девять прозвучало:

— У вас маленький ребёнок?

— Да. Мальчик. — я зачем-то уточнила.

— И?

Я растерялась. Что "и"? Молча смотрела в неприятное лицо. Уже развернулась к выходу, мне надоели театральные паузы очкастой тётки. Догнало в спину:

— Больничные?

Причём прилетел не вопрос, а обвинительное утверждение. Как булыжником в спину ударило. Меня достало спотыкаться на каждом собеседовании о возможные больничные.

Да не охренели ли вы все? Да, женщины рожают детей, воспитывают и часто в одиночку. И надо же, этим женщинам надо есть, пить, содержать ребёнка…