Бывший. Ты будешь моей (СИ)

— Скорее всего, мы будем праздновать с бабушкой. Знаю, что папа тебе обещал, но… — запинаюсь, думая, какие слова лучше подобрать. — Но у него много работы. Уверена, что как только он сможет, приедет к тебе…

— К нам, мама!

— К нам…

— Хорошо, — кивает Дашуля. — Я очень буду его ждать!

И убегает в комнату. А я чувствую просто вселенскую усталость.

Если Наварский не позвонит сам, то напишу ему сегодня, ну или завтра сообщение и постараюсь выяснить, какие у него планы. Я должна знать, что отвечать дочери.

Если честно, в этот момент злюсь на него. Пытаюсь не злиться, но не получается.

Наобещал ребенку совместный праздник. И где он?!

Так, вообще-то, не делается! Как только смогу с ним переговорить без любопытных ушек Даши, сразу ему разъясню, что ребенку пустых обещаний нельзя давать!

Яростно мешаю салат. Знаю, что овощи ни в чем не виноваты. Это всё Наварский, который ворвался в нашу жизнь, дал возможность почувствовать, каково это, когда он рядом, а потом свалил по своим делам и… и…

Пыхчу от злости. Когда слышу звонок в дверь, вытираю руки о полотенце и иду смотреть, кто пожаловал. Успокоиться так и не могу, хотя пытаюсь.

Мимолетом смотрю в глазок и замираю. Вижу лишь большой букет. Очень красивый. Но букет закрывает весь обзор.

— Кто там? — спрашиваю, повышая голос.

За моей спиной уже скачет Даша и нетерпеливо, с любопытством спрашивает:

— Мамочка, а кто к нам пришел?

— Открывай, Алис… — слышу до боли знакомый низкий голос, пробирающий до непослушных мурашек.

Щелкаю замками и распахиваю дверь. Смотрю во все глаза на Наварского. Внутри просто буря эмоций! Приехал! Не обманул!

50

Алиса

— Папочка, папочка! — радостно кричит Даша и кидается к Наварскому.

А я нахожусь, будто в ступоре. Смотрю на него во все глаза и глупо улыбаюсь.

Чувствую себя в этот момент так же, как Даша. Готова кинуться на шею Наварскому и начать крепко обнимать его, шепча: «Глеб! Глебушка… Ты вернулся! Сдержал свое слово!»

Но, конечно, я держусь, не поддаюсь глупым детским порывам.

Наварский вручает мне шикарный букет и подхватывает на руки Дашулю.

— Как ты тут, принцесса? Скучала? — спрашивает он с улыбкой.

— Очень скучала! Ты даже не представляешь! А ты скучал?

— Скучал, — серьезно кивает он. — И тоже очень…

Переводит взгляд на меня. И меня от него даже подкидывает. Во взгляде столько. Будто говорит, что скучал не только по дочери, но и по мне…

Отворачиваюсь и иду на кухню. Ищу вазу, чтобы поставить цветы. Слышу из коридора их беседу. Даша радостно болтает, выдает все наши «тайны», в том числе, как мы скучали.

Улыбаюсь от ее рассказов. После таких признаний у Наварского вырастет корона, не меньше. Но пусть не обольщается. Я все равно проведу с ним воспитательную беседу, что дочери не надо обещать то, в чем он не уверен, выполнит или нет.

Хотя ведь выполнил… Приехал, как и обещал.

Наварский заносит на кухню два объемных пакета, от которых пахнет так, что даже в животе начинает урчать. Я не ела с обеда.

— Заскочил в ресторан, заказал еду. Разбирай, Алис, — говорит он.

Ожидаю, что он поставит пакеты и уйдет в комнату. Но нет, остается.

Прислоняется плечом к дверному косяку. Такой мощный, что закрывает собой весь дверной проем.

А еще красивый… Как обычно, в общем. Зависаю, как дурочка, и таращусь на него. А он на меня. Скользит по мне взглядом. И в нем столько всего, что даже руки начинают дрожать.

Ловлю себя на мысли, что соскучилась. И эта мысль меня пугает. Но так и есть, соскучилась…

Резко отворачиваюсь и начинаю разбирать пакеты. Всё упаковано, но запахи такие, что набирается полный рот слюны.

— Глеб, столько еды, как будто нас не трое, а как минимум пару десятков… — говорю, шутя.

Пытаюсь разбавить эту атмосферу взаимного притяжения и искрящего напряжения, которое между нами.

Если честно, когда он уехал, мне даже временами казалось, что мне привиделось, как сильно нас тянет друг к другу. Но сейчас понимаю, что всё на самом деле. Мощное притяжение, которое путает все мысли и заставляет сердце стучать сильнее.

«Только не бросай нас, как было когда-то… Не исчезай… Пусть в этот раз всё будет по другому…» — мысленно прошу я его.

Вслух не решаюсь такое сказать. Кто я ему, чтобы что-то просить?

— Не знал, что вы любите, поэтому набрал всего, — спокойно отвечает он.

Слышу, что ему на мобильный приходит сообщение. Он достает его, сосредоточенно читает. Потом поднимает на меня взгляд. Опять смотрим друг на друга.

Не покидает ощущение, что что-то изменилось. Как-то не так, как в лесном домике.

Он не сгребает меня в охапку, не прижимает к себе, не шепчет хрипло на ухо пошлости и не пытается поцеловать…

— Кстати, — говорит Наварский, — подарок…

И уходит в коридор. Возвращается с небольшим красивым пакетиком. Вручает его мне. Хмурится, смотрит серьезно.

— Были другие идеи. Но пока так, — говорит он.

Заворожено смотрю на него. Достаю из пакетика бархатную коробочку и зависаю.

Поднимаю на него взгляд. Решил подарить украшения?

Медленно сглатываю. Это, конечно, приятно, но… лишнее.

Он слегка наклоняет голову на бок и смотрит на меня серьезно.

— Открой.

Послушно выполняю то, что он говорит.

Красиво. Очень.