Бывший. Ты будешь моей (СИ)

Зачем тогда слали фотографии в купальнике? Уж точно не для того, чтобы продемонстрировать ее безупречные нравственные принципы.

— Как ты превратился в такое бездушное чудовище? — шепчет она, все так же смотря на меня в преувеличенном ужасе.

— Чем не нравится мое предложение? Считаю его честным. Сразу все карты на стол. Зачем скрывать то, что нам надо на самом деле?

— Найди себе шлюху!

— Хочу тебя.

— Это твои проблемы.

— Раньше согласна была за деньги, а сейчас нет? — недовольно цежу я.

Почему я, блять, так бешусь?

От моих слов в глазах девчонки вспыхивает бешенство. Она взмахивает рукой, но я успеваю перехватить ее хрупкое запястье до того, как она отвесит мне пощечину.

Стискиваю челюсти и резко дергаю ее на себя.

Она врезается в меня и тут же упирается свободной рукой в мою грудь, пытаясь оттолкнуть.

Перехватываю и второе запястье.

— Отпусти! — шипит, пытаясь выкрутиться.

Прижимаю ее к себе плотнее. Чуть не рычу, рассматривая ее.

Одним движением запускаю руку в ее шелковистые волосы и фиксирую затылок.

— Ненавижу! — шипит она. — Убирайся из моей жизни навсегда!

Вместо то, чтобы ее отпустить, накрываю ее соблазнительные губы в жадном поцелуе. Наказываю ее за то, что опять не хочет вести честную игру. Ведь так обоим было бы проще. Мы оба бы получили то, что хотим.

А она устраивает этот дешёвый спектакль. И будь я помоложе и с меньшим опытом, то может и поверил бы. Но не верю. Меня уже такими уловками не провести.

Девчонка стискивает зубы, не пуская меня в свой сладкий ротик. А я хочу ее еще больше. Охреневаю от своей реакции на нее.

Ну что в ней такого?

Но знаю ответ. В ней всё то, что идеально подходит мне. Просто создана под меня.

А она между тем, наконец, разжимает челюсть и даже перестает меня отталкивать. Просто крышу сносит от ее нежных, сладких губ.

Секунда. И она со всей дури кусает меня за губу и язык.

— Твою мать! — рычу, ослабевая хватку.

Она тут же отшатывается от меня. Смотрит дикими глазами, в которых, блять, реально ненависть. Ну невозможно такое играть!

А я, как последний идиот, до которого туго доходит, рычу ей:

— Не устраивает сумма? Назови свою. Я не жадный.

— Иди к черту! Подавись своими деньгами! — выплевывает это мне и вылетает из кабинета, громко хлопнув дверью.

Смотрю на захлопнувшуюся за ней дверь. Чувствую привкус крови во рту.

Бешеная Алиса. Девочка из прошлого. Нежная, искренняя, влюбленная… По крайней мере я так думал до какого-то момента, пока не узнал правду.

Продолжаю задумчиво смотреть на захлопнувшуюся за девчонкой дверь.

Чуть не рычу.

Какой-то разрыв шаблона.

Неужели она, правда, думала, что из-за ее фотографий в купальнике я ей предложу серьезные отношения?

Хер знает, что она думала.

Шумно выдыхаю. Сажусь в кресло и задумчиво барабаню пальцами по столу.

Налажал?

Может быть.

Либо она просто набивает себе цену. Этот вариант тоже не исключен.

Есть ещё вероятность, что ей нужны ухаживания и красивые жесты, картинка отношений и богатый мужик рядом.

Это не по адресу. От меня она это не получит.

Но уверен, что она взвесит все "за" и "против", и уже завтра придет с положительным ответом и покладистым взглядом.

Почему-то от этой мысли опять вскипаю от злости. Разве не этого я хочу?

8

Алиса

Вылетаю из кабинета Наварского. Просто в ужасе и в бешенстве. Слезы застилают глаза, в горле — ком.

На рабочее место не возвращаюсь. Просто не в состоянии «держать лицо». Поэтому забегаю в женский туалет и умываюсь. Пытаюсь взять себя в руки и вообще понять, что делать дальше.

Какой же козел!

Циничный, самоуверенный тип. Красивый, богатый мужик, уверенный в том, что к его ногам упадет любая, лишь помани пальцем.

Руки дрожат, пока держу их под струей холодной воды. Потом прикладываю пальцы к щекам и пытаюсь привести себя в чувства.

Я не могу на него работать.

Мне нужны деньги. Очень. Но я просто не могу на него работать.

Сейчас вижу лишь один выход — пойти и написать заявление. Пока буду дорабатывать две недели, надо найти другую работу. Сомневаюсь, что в такой короткий срок я найду работу с такой же хорошей зарплатой, но я готова пахать и на двух, и на трех, лишь бы никогда больше не пересекаться с Наварским и вообще не получать его грязные деньги.

Набираю номер мамы. Слушаю длинные гудки, а потом ее достаточно бодрый голос:

— Здравствуй, Алисочка. Как у тебя дела?

— Здравствуй, мама, — стараюсь не выдавать голосом всю бурю чувств, которую вызвал мужчина, которого я когда-то любила без памяти. — Уточни, пожалуйста, у тети Шуры, та работа в магазине за углом еще есть? Никого не взяли на ту вакансию?

— Алиса, — строго говорит мама, — что случилось?

— Ничего, мам. Просто… — запинаюсь, думая, как деликатнее ответить на этот вопрос.

«Просто Наварский оказался еще большим козлом, чем я думала…»

Хотя не был он раньше козлом… По крайней мере до того, как он исчез без объяснений, я считала его самым мужественным и шикарным мужчиной на земле!

— Алиса! Что случилось? Я ведь не отстану, пока ты не ответишь!