Бывший жених (СИ)

— Ты отсасываешь мне прямо сейчас, и я подумаю отстать мне или нет, — он явно становится более игривым и приближается, обхватывая мою шею своей шершавой ладонью, притягивает к своему лицу слишком близко, в пару сантиметрах от губ. — Давай ты не будешь строить из себя саму невинность. Я же вижу по глазам, что я тебе нравлюсь… и член мой ты тоже оценила, как подходящий.

Я хочу отстраниться от него, как можно дальше, но он только дергает меня на себя, больно сжимая шею.

Медленно проводит языком по моей щеке, оставляя мокрый горящий след, приступает к губам, заталкивая его мне в рот, заставляя посасывать, как если бы это был его член.

От таких непристойностей, зубы начинают сводить, а стоны сами вырываются из груди… этот пошлый звук заполняет всю машину, а Кайл отвечает ещё большим энтузиазмом.

Мне кажется, я уже привыкла к его необычным поцелуям и мне даже начинает нравиться, очень. Мужчина не знает такого понятия, как сдержанность.

Захватывает с напором, берет, берет, ничего не отдавая взамен. Его явно не заботит мое удовольствие, конкретно в поцелуях. Страшно даже представить, как он может брать девушку своим членом. Это будет дико. Хочу ли я проверить?

Неа.

Ни за что!

Не хватало ещё подсесть на такой наркотик, как Кайл.

Я собираюсь закончить это безумие, но он делает следующие непристойное действие, от которого меня ещё сильней накрывает чувством эйфории. Не церемонясь, берет мою руку, заставляет обхватить его агрегат и сжать. Ведёт свою и мою руку вверх и вниз, хаотичными движениями, набирая сразу дикий темп.

Его поцелуи становятся более рваными, но самое пробирающее, это его стоны, которые у него вырываются мне в рот, вибрируют, и я чувствую, как моя киска покалывает и приятно сжимается, требуя к себе внимания.

Я сжимаю ноги, чтобы хоть немного утолить своё желание. Ни черта не помогает!

Тогда я решаю сама себе помочь.

— Разве я разрешал… тебе… себя трогать?! — нагло отшвыривает мою руку, которая пробиралась через мокрые трусики прямо к эпицентру желания. — Освободишься… когда будешь в своей постели… думая обо мне, — громко, с некой озлобленностью, а сам только увеличивает темп наших рук, явно собираясь излиться.

Проводит губами по шее, оставляя меленькие укусы, пробирается к открытой груди, облизывает ложбинку шершавым языком.

Боже. Если я только притронусь к себе, то точно кончу, без промедлений.

Пара резких движений и я чувствую, как его член начинает набухать, увеличиваясь в моей руке.

А потом ощущаю не слабый укус выше груди, дергаюсь в сторону, но Кайл не позволяет мне отстраниться дальше, только прикусывает кожу сильнее.

Дыхание спирает, от странных ощущений и необычное покалывание проходится по всему моему телу, а в животе лопаются шарики. Невыносимо. И он не даёт, мне прикоснуться к себе, держит на месте крепче, чем раньше.

Я же слышу его освобождающейся в пылу рык стон, тяжелое рваное дыхание, а после ощущаю его горячую сперму, которая льётся в мою руку. Я же жадно наблюдаю за этим действием, в голове представляя совсем другие картинки окончания этого безумия.

Он прекрасен, весь этот мужчина, особенно когда удовлетворён… его расслабленный вид и блаженная улыбка — лучшее что я могла видеть, это, несомненно, приятнее всяких слов.

Мне бы много чего хотелось сделать с его членом, и я даже немного разочарованна, что не попробовала его. Думаю, ему бы это больше понравилось. И мне.

Тяжело вздыхаю, отворачиваюсь, пытаясь убрать эту пелену с глаз и рассудка. Но вместо этого мой рот растягивается в глуповатой улыбке, которую тяжело скрыть.

Да, черт подери, я довольна, что сделала ему приятно!

Только до того момента пока он не открывает свой рот.

— Проваливай.

— Ч-что? — не понимающе смотрю на него, пока он заправляет свой член обратно в штаны, не смотря в мою сторону.

— Что слышала. Сегодня ты больше мне не нужна, можешь идти, — тем временем достаёт из бардачка пачку салфеток и кидает мне на ноги.

— Да ты, мать твою, издеваешься?! Ты это на полном серьезе?

— Я не понимаю, что тебе не нравится? Надоела! — рявкает, от чего я поджалась в страхе, только вот сейчас злобы внутри меня было намного больше. — Ты весь вечер пыталась избавиться от меня! Разве нет? Отвратительно себя вела, позорила перед знакомыми, ты — никто, а поставила меня в неприятную ситуацию. Я все стерпел, хотя должен был повести себя по-другому, — сглатываю, замирая. Не решаюсь ему ответить, ведь он прав, я этим и занималась весь вечер. — И сейчас должен был тебя драть всю ночь, чтобы вытрахать из тебя всю дурь, которая гуляет в твоей прекрасной головке, — делает глубокий вздох, все же кидая на меня взгляд. — Но я сдержал себя. Не выводи на эмоции, иначе мы продолжим ссориться у тебя дома, где ты будешь лежать с раздвинутыми ногами и орать в возмущении, что бы ни пихал в тебя свой член слишком глубоко, — с каждым его словом мои брови поднимались все выше и выше, а рот буквально раскрывался в удивлении.