Бывший

— Вот видишь? Кому-то ты бесплатно интервью даешь. А тут тебе за это предлагают, минимум, месяц съемок оплатить с дальнейшей перспективой, а ты думаешь.

— К Коробову как-то неудобно идти, — неуверенно произнес Виталий.

— Да кончай ты! — вспылил Репа. — Не думай об этом. Я сам с ним вопрос улажу. Ты об англичанах кумекай. Если поедешь снимать свой фильм, я бросаю все и с тобой еду, отвечаю.

Бандера внимательно посмотрел на него и протянул ему свою руку. Репа, улыбнувшись, ответил крепким рукопожатием.

* * *

Подготовка к поездке заняла почти три недели, из которых «нтвешникам», Бандера уделил всего несколько часов. Все остальное время занимались сборами и кинопробами. Англичане не стали везти из Лондона своих операторов и звукотехников, поэтому искали подходящих в Москве, пробуя «на зуб» работу каждого. Когда из Лондона прилетел помощник режиссера с целым автобусом аппаратуры, съемочная группа уже была наконец укомплектована, и они стали собираться в дорогу. К отъезду приехал и Репа. Он не говорил Виталию о реакции Коробова на неприятную для него новость. Сказал лишь, что тот не стал искать ему замену и просто свернул проект.

— Интересно, куда он спишет потраченные уже деньги? — скорее самому себе задал вопрос Бандера в ответ на это.

Тем не менее здесь его больше пока ничего не держало, и с волнением от предстоящей встречи с Ириской он покинул столицу вместе со съемочной группой.

Багаже аппаратурой, инвентарем и вещами, вместе с пассажирами с трудом уместился в пять больших джипов, на которых друзья приехали встречать Бандеру в аэропорт. Виталий крепко обнялся с приветствовавшими его Стариком, Толстым и остальными. Все вместе они помогли англичанам принять багаж и разместить его по машинам, потому что оба оператора и два звукооператора снимали всю происходящую встречу. По условиям договора, камера должна следовать за Виталием везде, что бы он ни делал. Они снимали его, даже когда он спал в самолете. Об этом ему рассказал Репа, который сквозь сон все же увидел эти движения. Виталий даже пошутил по этому поводу с Лианой, не будут ли они его снимать, если он будет заниматься сексом? Английский продюсер любезно предоставила вечернее время в его распоряжение. Но в остальном два человека должны быть с ним всюду, даже на обеде. «Мы хотим знать о вашей жизни и творческой деятельности все», — часто повторяла Лиана.

Ехали все по разным машинам. Бандера сел в джип к Старику, операторов англичане посадили с ним, снимать его в дороге. Поговорив для них со Стариком на отвлеченные темы, Виталий попросил оператора Игоря выключить камеру, звукооператора убрать звук и обратился к Старику:

— Ну рассказывай, Старый, че тут за дела?

Старик кивнул на заднее сиденье и вопросительно взглянул на Бандеру, который махнул в ответ:

— Говори. Все, что раньше было, в фильме показали. Нам теперь скрывать нечего.

— А по телефону тормозил меня, если я начинал что-нибудь такое говорить.

— Ну мало ли, — пожал плечами Бандера, — здесьто точно прослушки нет, а этим все равно, — он кивнул головой на заднее сиденье.

— Да че рассказывать? — начал Старик. — Зря ты по ходу поехал. Менты на тебя злые конкретно. Вряд ли дадут они спокойно снимать, если вообще не прикроют. Они-то, если захотят, найдут за что, сам знаешь.

— Не-е. Сейчас они подкидывать мне ничего не будут, — усмехнулся Бандера, — там же не все дураки. А вас че, здесь опять крепят?

— Ну как крепят? Нас-то так, потихой. Но они, в натуре, думают, что это ты Дона завалил. Меня уже два раза тягали, там же опять дело открыли.

— Я в курсе. Я же тебе тогда еще говорил, когда меня вызывали, что жди гостей.

— Ну че-то долго они шли, я и забыл уже. Обыск у меня в гараже делали. Да и вообще отстойники наши ищут. Они же думают, что мы на фильм угонами зарабатывали, — при последних словах Старик заулыбался.

Бандера тоже поначалу заулыбался, но потом вдруг стал серьезным и спросил, покосившись на заднее сиденье:

— А вы все поубирали?

— Конечно. Давно уже, — сразу ответил Старик, — гаражи уже все хозяевам отдали. Да и на рынках уже давно ничего нет, я еще весной проехал, проверил. Вот те деньги, что я весной посылал, это последние.

— Последние? А сами чем живете? — спросил, прищурив глаза, Бандера.

— Да кто чем, — не моргнув глазом, ответил Старик, — мы с Толстым все «бабки» Красному отдали. Он машинами крутит, нам хватает. Длинный с Ильей тоже в бизнес вложили. Скороход вообще на работу устроился то ли директором, то ли замом в страховой компании. Я его летом на море видел, потом расскажу корку.

— Значит, не шалите тут? — опять прищурился Бандера.

— Дане-е, все нормально. Как в лагере, помнишь, говорили, лучше черный хлеб на воле, чем батон с икрой в тюрьме.

— Ну, не прибедняйся, — заулыбался Бандера, — икорщиков, наверное, не отпустили еще?

— Да че там, — махнул рукой Старик, — из них половину уже накрыли мусора. Так, по мелочам осталось.

Въехав в город, Бандера повернул голову и посмотрел в сторону большого коттеджа родителей Ириски. Заметив его взгляд, Старик сказал: