Бывших любовниц не бывает

– И тебе не позволю. Тогда так: вечером я заеду за тобой, а пока, будь добр, помоги нарыть что-нибудь на некоего Крапивина Василия Егоровича, такого-то года рождения.

– Что?! Я не ослышался?! Ты сказала «Крапивина Василия…»?

– Да, именно так я и сказала. А что, у тебя проблемы со слухом?

– Не думаю. Просто… Нет, черт возьми, бывает же такое!

– Какое – такое? Мельников, ты совсем заработался? В отпуске давно не был? Или объясни, почему ты так удивился или…

– Мне, мать, извини, сейчас мне объяснять некогда. Но о Крапивине я тебе все нарою, много чего нарою, не сомневайся, – многообещающе выдал мой друг, да еще и с усмешкой в голосе.

Я насторожилась:

– Андрюша, объясни все-таки, в чем дело? А то я как-то неуютно себя чувствую. Может, Крапивин – всемирно известный артист, а я как-то не в курсе, отстала от жизни…

– Вечером все узнаешь, а сейчас мне, мать, и правда жутко некогда: у меня допрос свидетеля, он уже час в коридоре мается, бедолага. Так что пока!

В трубке раздались недовольные гудки. Я положила ее и погрузилась в размышления. Как-то странно Андрюша отреагировал на имя моего нового подозреваемого Крапивина. Парень успел засветиться в полиции? Или действительно это какой-то известный всему миру человек?.. Крапивин… Крапивин… Нет, эта фамилия мне ничего не говорит, ну, совершенно ничего! Черт, да кто же он такой?

Эти мысли прервал телефонный звонок на мобильный. Я включила трубку и услышала радостный голос Ложкина:

– Привет, Танюшка!

Слава богу, Ложкин сегодня назвал меня моим собственным именем.

– Ну, привет. Чем порадуешь, Вадим?

– А вот и порадую! Поздравь меня: я взял нового подозреваемого. И теперь это как раз то, что нужно!

– Да? И кого же? – насторожилась я: от Ложкина можно ожидать чего угодно.

– Угадай!

– Делать мне больше нечего! Или говори, или…

– Да скажу, чего уж! Это хозяин гостиницы, некто Лев Эдуардович.

– Что?!

– А что? Очень, доложу я тебе, подходящая кандидатура на роль преступника.

– Вадим, ты… ты…

– Ну, я – Вадим, и что с того?

– Подожди, а как же мальчишка-наркоша? Тот заморыш? Что ты с ним сделал, отпустил?

– Хрен ты угадала! Таких отпускать нельзя. Его я посажу за другое преступление.

– Ну, разумеется, «висяки»-то надо подчищать!

– Попрошу без иронии! И без грязных намеков.

– Да какие уж тут намеки! А что наркоша сделал на этот раз, если не секрет?

– Ларек ограбил… нет, два ларька, два!

– Силен! Да, Ложкин, далеко ты пойдешь. А Льва Эдуардовича ты зря прихватил: он не при делах.

– Ты чего, старуха?! Ты же сама мне говорила: жутко подозрительный тип, и все такое…

– Опомнился! Когда это было?! Я хозяина гостиницы за это время успела проверить: чист он, аки агнец, можешь мне поверить.

– А как же?.. Нет, подожди… как это – чист? Что значит – чист?! Нет, я его разработаю, будь уверена!

– Да бога ради! Только помни: у него дети. Так что не бери греха на душу…

– Какие еще дети?!

– Маленькие. И их – трое.

– Что ты, старуха, мне голову морочишь? При чем тут дети? Ты в своем уме?! И вообще, когда ты в ресторан меня поведешь? Ты обещала… Я тебе встречу с подозреваемым устроил? Устроил, как ты и просила. В ресторан ты меня сводить обещала? Обещала. Веди!

– Поведу, поведу как-нибудь… Ладно, извини, мне некогда: срочные дела.

– Некогда ей, – проворчал недовольно Ложкин, – тоже мне, деловая!

Я поспешила выключить телефон.

Так, до вечера у меня еще уйма времени. И на что же я его потрачу? Пока что о моем новом подозреваемом, Крапивине, мне ничегошеньки не известно (кроме того, что он является владельцем транспортного средства «Пежо» с номером «С 397 ИШ»), займусь-ка я слежкой за моей вдовушкой. А что еще делать? Я переоделась и спустилась вниз, к машине.

Возле кафе мне пришлось торчать недолго: примерно через час Светлана вышла оттуда и подошла к своей машине. Она зачем-то огляделась по сторонам, села за руль и выехала на улицу. Я пристроилась ей в хвост.

Первым делом она посетила салон красоты. Через час вышла оттуда с замысловатой прической на высоко вскинутой голове и вновь отправилась куда-то на окраину города. Через час она остановилась возле старой кирпичной девятиэтажки. Светлана вышла из машины, опять огляделась по сторонам, оправила одежду и, цокая каблучками, быстро вошла в третий подъезд. Я, подождав совсем немного, тоже вошла в подъезд вместе со старичком, ведущим за руку внука. Лифт с грохотом катил наверх. Вот внизу, в шахте лифта что-то громыхнуло – это он остановился. Так: Света поднялась высоко, это точно, во всяком случае, не на третий и не на четвертый. Кажется, выше пятого… Дедушка с внуком остались ждать лифт, а я начала подниматься по лестнице. Вот где-то наверху хлопнула дверь. Похоже, моя подопечная зашла в квартиру. Знать бы еще в какую!