Бывших не бывает

– Ты слышал слова моего отца, Вурц-паша, – неожиданно на ломаном греческом подал голос царевич, – и я советую тебе согласиться. Ты храбр, гяур, но Аллах всегда на стороне правоверных. Ты и твои воины обречены. Спаси себя и их. А ещё лучше – стань на сторону правоверных, произнеси: «Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед – пророк его», и тогда отец отдаст под твою руку любой вилайет по твоему выбору. Те воины, что последуют за тобой, получат золото, землю и женщин. Каждый из вас, кто примет истину, станет нам братом и будет в чести у султана. Если же ты отвергнешь милость всемилостивейшего, то вы все будете преданы мечу, а тебя за наглость будет ждать толстый кол, и палач постарается, чтобы ты не умер до тех пор, пока кончик кола не покажется из кончика твоего распущенного языка.

– Не грози мне, царевич, – усмехнулся дука. – Пока лучшие твои воины отправились на бой с нами при яйцах, а вернулись без яиц. Поле за нами. Так что твоему отцу следует быть щедрее. И я должен спросить войско.

– Я даю тебе два часа на размышление, что ты выбираешь – жизнь или смерть! – Иконийский петушок откровенно любовался собой. – Иди и подумай. До встречи через два часа на этом месте.

Султанский выродок повернул коня и поскакал в сторону своих. За ним потянулась свита. Последним, держась в седле с изяществом бурдюка с квашеным поносом, трусил жирный толмач.

– Как тебе спектакль, Макарий? – хлопнул меня по плечу дука.

– Годится. Ты за просто так выторговал два часа передышки, а там уже и ночь, – искренне восхитился я.

– Тогда поехали, постараемся провести это время с пользой. Только сначала вот что, – Вурц обернулся к одному из ипаспистов. – Аркадий!

Молодой ипаспист протянул дуке небольшой кожаный мех. Варда вытащил затычку и обратился к нам:

– Давайте выпьем вкруговую, друзья! Здесь нет сейчас светлейших, стратигов и стратиотов, есть только братья по мечу, солдаты, у которых мало шансов пережить завтрашний день.

Я пью за вас, друзья, и желаю вам остаться в живых, а эти поганые козлотрахи пусть сдохнут! – И дука приложился к бурдюку.

Сделав добрый глоток, он передал мне вино. Я с поклоном принял мех, оглядел всех и сказал:

– Будем живы, братья!

В бурдюке из козлиной шкуры было косское вино, крепкое и вкусное. Терпкий аромат наполнил меня, хмель ударил в голову. Жизнь всегда кажется прекрасной, когда её остаётся так мало…