Читаем Бывших не бывает полностью

Только «немцы» – это не про них. В памяти народной и на страницах учебников они остались русскими. Парадокс? Не думаю. Недаром «русский» – это имя прилагательное. Если ты разделяешь судьбу и ценности этого народа, то будь ты хоть зелёный марсианин с антеннами на голове, тебя примут и признают за своего. А что зелёный – так чего в жизни не бывает. А внук твой сможет стать великим русским поэтом, несмотря на зачатки антенн и некоторую зеленоватость морды лица.

Так было всю нашу историю. Бил хазар под Саркелом нурман Свенельд – русский воевода; рубил во время Невской битвы шатёр шведского ярла Яков Полочанин – то ли уроженец Пскова, то ли половец; поднимал Русь на борьбу протв поляков, когда всё уже было потеряно, Козьма Минин – крещёный татарин, едва по-русски разумеющий; создавали на холсте лучшие образы русской природы еврей Исаак Левитан и грек Архип Куинджи; шёл сквозь льды и умирал от цинги ради славы России датчанин Витус Беринг; создавали музыку камня Бартоломео Растрелли, Карло Росси, Чарлз Камерон и Огюст Монферран – итальянцы, англичанин и француз – русские архитекторы.

Русский – имя прилагательное. Именно потому русские за границей не образуют диаспору. Разве что уехали они из России на время и собираются вернуться, или изгнаны с Родины насильно – такое тоже бывало в непростой нашей истории.

А вот если русский уехал из России сам и навсегда, перестал прилагать это гордое имя к себе, то очень быстро начинает он бежать от людей своего языка, мимикрировать под аборигенов страны пребывания да плеваться ядом в сторону бывших соотечественников. И исключений нет – русский не просто имя прилагательное, но и результат свободного выбора: быть им или не быть. Многие, не будучи по крови русскими, выбрали быть и потому остались в веках как гордость русской нации.

Dixi!

Глоссарий

Автократор – буквально «самодержец». Титул византийских императоров.

Адмиралос – адмирал. Это слово греческого происхождения, но в реальной истории пришло к нам из Голландии. Думаю, в альтернативной истории можно допустить и прямое заимствование.

Архонт – так в Византии называли русских князей и вообще представителей высшей русской знати.

Архонтопулы – буквально «дети архонтов» – войсковое соединение, ввиду тяжелейшего положения с резервами сформированное базилевсом Алексеем I Комнином из юношей и подростков – сыновей павших воинов. О них имеется исчерпывающий рассказ у Анны Комниной: «Отряд архонтопулов был впервые образован Алексеем. Так как из-за легкомыслия прежних императоров у Ромейского государства вовсе не было войска, Алексей собрал отовсюду сыновей павших воинов, обучил их обращению с оружием и искусству боя и назвал архонтопулами, то есть сыновьями архонтов. Он назвал их так, чтобы самое имя вызвало в памяти юношей благородство и мужество их родителей, чтобы они воспомнили бурную силу и проявили еще большее мужество, когда обстоятельства потребуют от них смелости и отваги. Таким был, коротко говоря, отряд архонтопулов, насчитывавший две тысячи воинов… И вот эти новобранцы-архонтопулы, построенные в боевой порядок, двинулись против варваров. Однако скифы, засевшие в засаде у подножия холма, подстерегли их и, увидев, что архонтопулы устремились к их повозкам, с неудержимой силой бросились на врага. В рукопашной схватке пало около трехсот беззаветно сражавшихся архонтопулов. Еще долгое время горестно оплакивал их император и, проливая горючие слезы, называл каждого из них по имени, как будто они лишь были в отлучке».

Базилевс – титул византийского императора.

Байрак – подразделение турецкой пехоты численностью 500–600 человек.

Блаженный Августин – Аврелий Августин Иппонийский, христианский богослов и философ, влиятельнейший проповедник, епископ Гиппонский, один из отцов христианской церкви. Защищал учение о предопределении: человеку заранее предопределено Богом блаженство или проклятие, но это сделано им по предведению человеческого свободного выбора – стремление к блаженству или отказ от него. Человеческая история, которую Августин излагает в своей книге «О граде Божием», первой мировой истории, в его понимании есть борьба двух враждебных царств – царства приверженцев всего земного, врагов Божьих, то есть светского мира (civitas terrena или diaboli), и царства Божия (civitas dei). При этом он отождествляет царство Божие, в соответствии с его земной формой существования, с римской церковью. Августин учит о самодостоверности человеческого сознания (основа достоверности есть Бог) и познавательной силе любви. При сотворении мира Бог заложил в материальный мир в зародыше формы всех вещей, из которых они затем самостоятельно развиваются. Отрицал оправдание убийства в любой его форме, в том числе и на войне, и считал, что христианин не может быть солдатом.

Буксин – сигнальный духовой инструмент, отдалённо напоминавший тромбон. Использовался для подачи сигналов в римской и византийской армиях.

Валхерны – район в Константинополе.

Перейти на страницу:

Все книги серии Отрок

Отрок. Ближний круг
Отрок. Ближний круг

Место и роль – альфа и омега самоидентификации, отправная точка всех планов и расчетов. Определяешь правильно – есть надежда на реализацию планов. Определяешь неверно – все рассыпается, потому что либо в глазах окружающих ты ведешь себя «не по чину», либо для реализации планов не хватает ресурсов. Не определяешь вообще – становишься игрушкой в чужих руках, в силу того, что не имеешь возможности определить: правильные ли к тебе предъявляются требования и посильные ли ты ставишь перед собой задачи.Жизнь спрашивает без скидок и послаблений. Твое место – несовершеннолетний подросток, но ты выступаешь в роли распорядителя весьма существенных ресурсов, командира воинской силы, учителя и воспитателя сотни отроков. Если не можешь отказаться от этой роли, измени свое место в обществе. Иного не дано!

Евгений Сергеевич Красницкий

Попаданцы
Отрок. Перелом
Отрок. Перелом

Как относиться к меняющейся на глазах реальности? Даже если эти изменения не чья-то воля (злая или добрая – неважно!), а закономерное течение истории? Людям, попавшим под колесницу этой самой истории, от этого не легче. Происходит крушение привычного, устоявшегося уклада, и никому вокруг еще не известно, что смена общественного строя неизбежна. Им просто приходится уворачиваться от «обломков».Трудно и бесполезно винить в этом саму историю или богов, тем более, что всегда находится кто-то ближе – тот, кто имеет власть. Потому что власть – это, прежде всего, ответственность. Но кроме того – всегда соблазн. И претендентов на нее мало не бывает. А время перемен, когда все шатко и неопределенно, становится и временем обострения борьбы за эту самую власть, когда неизбежно вспыхивают бунты и происходят революции. Отсидеться в «хате с краю» не получится, тем более это не получится у людей с оружием – у воинов, которые могут как погубить всех вокруг, так и спасти. Главное – не ошибиться с выбором стороны.

Евгений Сергеевич Красницкий , Елена Анатольевна Кузнецова , Ирина Николаевна Град , Юрий Гамаюн

Фантастика / Попаданцы
Отрок. Внук сотника
Отрок. Внук сотника

XII век. Права человека, гуманное обращение с пленными, высший приоритет человеческой жизни… Все умещается в одном месте – ножнах, висящих на поясе победителя. Убей или убьют тебя. Как выжить в этих условиях тому, чье мировоззрение формировалось во второй половине XX столетия? Принять правила игры и идти по трупам? Не принимать? И быть убитым или стать рабом? Попытаться что-то изменить? Для этого все равно нужна сила. А если тебе еще нет четырнадцати, но жизнь спрашивает с тебя без скидок, как со взрослого, и то с одной, то с другой стороны грозит смерть? Если гибнут друзья, которых ты не смог защитить?Пока не набрал сил, пока великодушие – оружие сильного – не для тебя, стань хитрым, ловким и беспощадным, стань Бешеным Лисом.

Евгений Сергеевич Красницкий

Фантастика / Детективы / Героическая фантастика / Попаданцы / Боевики
Внук сотника
Внук сотника

Что произойдет, если в далеком прошлом окажется не десантник-спецназовец, способный пачками повергать супостатов голыми руками, не химик-физик-инженер, готовый пришпорить технический прогресс на страх врагам и на радость себе любимому, а обычный в общем-то человек, имеющий «за душой» только знание теории управления да достаточно богатый жизненный опыт? Что будет, если он окажется в теле не князя, не богатыря, а подростка из припятской лесной глухомани? А может быть, существуют вещи более важные и даже спасительные, чем мордобойная квалификация или умение получать нитроглицерин из подручных средств в полевых условиях? Вдруг, несмотря на разницу в девять веков, люди будут все теми же людьми, что и современники, и базовые ценности – любовь, честность, совесть, семейные узы, патриотизм (да простят меня «общечеловеки»!) – останутся все теми же?

Евгений Красницкий , Евгений Сергеевич Красницкий

Альтернативная история / Попаданцы

Похожие книги