Бывших принцесс не бывает! Няня для орка

А вот муж, как, оказалось, был абсолютно не готов к такому развитию событий. Мы свалились с варга. Азгорд лежит, очумело взирая на меня, а я верхом на нем восседаю. Темно, вокруг факелы горят, а на мне только одна полупрозрачная мужская рубаха, которая так некстати еще и с моего плеча немного соскользнула.

– Ты живой? – тихо спросила мужа.

– Шани, – прошипел он.

– Заколочку! – так же безапелляционно заявила я.

Он не отдал! Сила оказалась на его стороне. В итоге мне, как покорной жене, остается только тихо лежать в карете, управляемой неповоротливым орком, и помалкивать. И мое невиданное доселе смирение из-за того, что меня связали по рукам и ногам, затем закутали в жаркий мех и снова связали уже поверху, да еще и кляп в рот засунули! Трясусь на починенном диванчике, скрючившись в три погибели, на принцессу, тоже связанную и с кляпом, смотрю. Молчим. Ну что же, решила первой заговорить:

– Уу у муму мууу? – Ну, и что ты тут делаешь? – гоблинский перевод, прям.

– Мууу, ну нуумуу?! – Отдыхаю, не видно?!

– Му м мыммыаца? – И как будем выбираться? – все-таки поинтересовалась Мариша.

Пришлось отвечать:

– Ммоуца! – Молча!

Вот черт! И чего, спрашивается, муж так рассердился?.. Как будто я особо опасный преступник, аж обидно как-то, а ведь в его понимании я всего лишь ребенок. Разве можно так с детьми обращаться?!

– Мммуу ма мум! – дала я распоряжение, что означало: «Падай на пол!»

– Муу? – Чего? – переспросила Мариша, приподняв одну бровь.

Фыркнула.

О боги! Все сама, все сама!..

Эх, изящно скатиться на грязный пол не получилось, поэтому грохнулась как бревно. Жирной мохнатой гусеницей подползла к Марише и, кое-как сев, боднула ее головой, чтобы повернулась, руки-то у нее за спиной связаны.

Общими усилиями избавились от моего кляпа. Ура!

– Ух, как хорошо! – радостно воскликнула я.

Определенно, кляп – это мерзкая вещь, даже несмотря на то, что рот мне заткнули на удивление чистым платком.

– Ммммуууммумм!

– Да помню я о тебе, помню! Поворачивайся уже.

Операция по освобождению принцессы оказалась куда сложнее, чем мне представлялось, но общими усилиями, мы добились результатов.

– Няня, няня давай сбежим! – выпалила принцесса, и зачем я ей только рот освободила!?

– Они же добрые! – возразила ей.

– Злые они! – возмутилась Мариша, нахмурив брови.

– Но …

– Няня!

– Руки давай! – выдохнула, устало закатив глаза.

Принцесса повернулась. Блин, крепкий узел, но деваться некуда, вцепилась в него зубами, пытаясь хоть как-то расслабить.

– Они, они … Никогда не прощу! – пожаловалась моя подопечная.

– Ой, да ладно тебе, все могло бы быть гораздо хуже, тем более, если судить по тому, как ночью взвыл волк, ты ему как минимум хвост оторвала!

– Усы, – невозмутимо возразила девочка.

– Мариша, он же не кот, зачем было ему их выдергивать?

– Тогда тем более они ему ни к чему!

Не переспоришь! Тяжело вздохнув, укоризненно покачала головой.

– Ох, Мариша…

– Развязывай, не отвлекайся!

Посмотрела на веревки. Черт, я так могу и без зубов остаться.

Полчаса мучений, и узел поддался. Наконец-то получилось освободить руки принцессе.

– Светает, давай быстрее, – поторопила я ее и повернулась спиной.

– Сейчас, – развязывая свои ноги, пробормотала Мариша и, глянув на меня, медленно сползла с диванчика на пол, борясь с приступом смеха:

– Ого, вот это тебя упаковали! Ой, а бантик кто завязывал?

– Какой еще бантик? – спросила недоуменно.

– У тебя на попе!

Просто прекрасно, теперь понятно, над чем орки хихикали! Изогнулась, самым невероятным способом. М-да, на попе у меня действительно красовался большущий бант персикового цвета, но он был не завязан, а сшит!

Мариша вытерла слезки, появившиеся от ее веселья, моргнула, выразительно так, разглядывая краешек ленточки, а потом как выпалит:

– Я убью Хаша! Всю его кольчугу на колечки разберу!

– Мариш, а с чего у тебя такие кровожадные наклонности? – шепотом поинтересовалась я.

– Это шелк… редкий, персикового цвета! – взвыла она, прижав бантик к груди.

– И?.. – не поняла я. – Не такой уж и редкий, помнится, у тебя даже есть бальное платье, сшитое из такой же ткани, там еще огромный бант на попе и кружева повсюду.

А вообще, я тоже удивилась, увидев эту ленту в руках Хаша после того, как он сообщил, что веревка закончилась. Хотя, теперь понятно, на кого они ее всю потратили.

– Нет их уже, – еще громче взвыла принцесса, медленно освобождая меня от пут.

– Чего нет? – не поняла я.

– Платьев – нет!

– Да что ты, глупенькая… – начала я ее успокаивать. – А фиалковое из тончайшего шелка с нежными цветочками, а нежно-голубое с белыми кружевами на лифе и открытыми плечами, а лимонное с рюшечками и…

– А-а-а! – страшнее волка завыла принцесса, прижимая к себе все ленточки. И вот тут-то, глядя на одну из них с болтающимся знакомым кусочком кружева, до меня, наконец, дошло – из-за чего так сильно расстроилось мое золотце.

– Это то, о чем я думаю? – пробормотала я.

– Да-а-а! У-у-у!

– Не реви! – грозно гаркнула я на нее.

Убрав в сторону ленточку, Мариша, наконец, развернула мех.

Посмотрела на свои связанные руки, потом на ноги и спокойно заявила: