Бжезинский: Сделать Россию пешкой

Отличие состоит лишь в том, что Карфагену, в противоположность финикийским городам, не угрожали с тыла огромные империи. Основанные им на африканском побережье базы постепенно превратившись в поселения или города, поддерживающие торговые отношения с ним. Существовал все более усиливающийся симбиоз между Карфагеном и другими приморскими городами центра Северной Африки. Последняя, едва вышла из каменной эпохи, быстро продвигалась в освоении природных богатств. Здесь произрастали плодовые деревья (оливы, виноград, инжир, миндаль, гранаты), развивались техника земледелия, производство вин и множество ремесел. Правы французские историки Ф. Бродель, Ф. Коарели и М. Эймар, когда утверждают, что «Карфаген выполнял в отношении этого региона роль учителя и оставил на нем глубокое пятно» (Там же. С. 71).

В духовной жизни значительное место занимала религия, которая вначале ориентировалась на сирийский образец, где главенствовала троица семитских богов — главный бог Баал-Хаммон, богиня-мать Танит, сестра месопотамской Астарты, или Иштар, и бог солнца, или размножения, Мелькарт. Затем резко возросла значимость Танит, чей культ с V в. до н. э. отодвигает на задний план древнего бога Баала-Хаммона. С этого времени Карфаген живет «под знаком Танит»: археологи обнаружили санктуарий (хранилище костей мертвых) в Саламбо; в нем сохранились тысячи керамических сосудов с сожженными костями детей. Чтобы отвратить от себя опасность, Карфаген приносил в жертву богам, и прежде всего Танит, сынов наиболее именитых граждан. Перед нами удивительный феномен — тогда как экономическая жизнь Карфагена устремлена в будущее, религиозная жизнь связана с глубоким прошлым, с его кровавыми человеческими жертвоприношениями.

Во второй половине V — середине III в. до н. э., как известно, Карфаген был самым могущественным государственным образованием в западной части Средиземноморья и одним из крупнейших во всем Средиземноморье. В основе его могущества лежали высокоразвитая экономика, динамизм социальной жизни и устойчивая политическая структура олигархии.

* * *

Древний Карфаген по своим основным параметрам весьма сильно напоминает современную Америку с ее цивилизацией бизнеса. Действительно, в свое время президент США К. Кулидж (1923–1929 гг.) отчеканил суть своей цивилизации в следующей формулу «Занятие Америки — это бизнес», которая остается верной и в наши дни (Tokareva N., Peppard V. What it is like in the USA. М., 1998. P. 130).

Принципиальная цель бизнеса состоит в достижении финансового успеха, и поэтому неудивительно, что американская экономическая система ориентирована на финансовый аспект своего функционирования. Американская цивилизация бизнеса является не военной, не церковной, не ученой, а экономической, где господствует стремление к максимизации благоприятных возможностей в экономике и максимизации прибыли (См. Клакхон К. Зеркало для человека. Введение в антропологию. СПб., 1998; Друкер П. Эффективное управление. М., 1998).

Успехи Америки в сфере экономики объясняют, почему некоторые исследователи считают, что именно США конца XX столетия «являют в мировой истории пример общества, побеждающего в борьбе за цивилизационное выживание, государства, являющегося по своему типу развивающейся империей» (Бабурин С. Н. Территория государства: правовые и геополитические проблемы. М., 1997. С. 391–392). В этом плане она напоминает Древний Рим — не случайно ее иногда называют Римом XX столетия или четвертым Римом, ибо подобно Древнему Риму современная Америка считает, что она несет благодеяние всему миру, что весь мир должен следовать якобы универсальным американским ценностям и стандартам жизни, что только ядро мировой системы, каковым является Запад во главе с Америкой (так называемый «золотой миллиард»), имеет право на достойное существование.

Кризис Американской империи

В современной историографии стало уже общим местом положение о том, что сегодня наблюдается кризис американской империи, хотя на уровне обыденного сознания до сих пор господствует мифологема о вечности процветающей Америки. В действительности существует антагонистическое противоречие между американской техногенной цивилизацией, в которой «человек умер, остались одни организации и машины» (Ж. Эллюль), и подлинной (массовая культура — это псевдокультура) культурой.

Исследователи сравнивают современную Америку с Древним Римом, проводят между ними определенные аналогии, имеющие свои основания, в том числе и в эпоху кризиса, упадка. Действительно, подобно тому, как одним из факторов гибели Древнего Рима было нашествие варваров (гуннов, готов, германцев, африканских и азиатских народов и пр.), так и сейчас в Америку стремится огромный поток «новых варваров» (У. Эко) из стран Азии, Африки и Латинской Америки. Как в Древний Рим, так и в современную Америку эти «новые варвары» или иммигранты несли и несут свои религиозные, этические, социальные и иные ценности.