Бжезинский: Сделать Россию пешкой

Чувство триумфа Америки над поверженным и исчезнувшим с международной арены Советским Союзом в действительности может обернуться ее гибелью и ее присоединением к нему на пепелище истории. В связи с этим С. Хантингтон пишет: «Повсеместный триумф демократии делает эту пугающую возможность более реальной, поскольку Соединенные Штаты всегда определяли свою сущность как противопоставление чему-либо — Георгу III, европейским монархиям, европейскому империализму, фашизму, коммунизму. Всегда имелся враг, который позволял нам формировать общность. Как мы узнаем, кто мы, если не знаем, против кого мы?» У Джона Апдайка кролик-философ Энгстром сформулировал это обстоятельство следующим образом: «Если нет холодной войны, какой смысл быть американцем?» Отсутствие врага у Америки расслабляет общность, способствует наступлению фазы упадка.

* * *

Другим признаком наступления сумерек американской империи является появление концепций относительно характера американского участия в региональных военно-политических балансах и степени свободы Вашингтона в принятии стратегических политических решений. Эксперты Вашингтонского Университета национальной обороны, работающие в его Институте национальных стратегических исследований (ИНСИ), подготовили коллективный доклад, который вполне укладывается в версию И. Валлерстайна. По мнению авторов доклада, со времени образования США в международных отношениях сменили друг друга пять типов «мирового порядка», каждый из которых определялся своими формами взаимоотношений между «великими державами»: наполеоновские войны, система Венского конгресса, возвышение Германии, эра Лиги Наций, «холодная война» (совпавшая с концом колониализма). Сейчас мир входит в шестой период, для которого среди прочего будет характерно вытеснение Европы из эпицентра мировой политики. В прошлом, по замечанию экспертов ИНСИ, переходы от одного типа «мирового порядка» к другому занимали несколько лет; теперь же этот процесс может затянуться на более длительный срок, поскольку пока трудно сказать, какая система придет на смену «холодной войне». Понятно лишь то, что окончательный облик новой геополитической расстановки сил будет зависеть от таких факторов, как степень вовлеченности США в мировые проблемы, продвижение вперед европейской интеграции, ход реформ в России, уровень новых международных обязательств Японии, возможности Китая добиваться новых рубежей мирными средствами и, наконец, надежность контроля за ядерным распространением.

Эксперты ИНСИ выделяют два принципа американского участия в решении международных проблем. Первый состоит в «селективном вовлечении». Другими словами, США должны вмешиваться в развитие процессов за своими границами лишь тогда, когда это позволит укрепить американские национальные интересы на базе собственных принципов. Возникает, естественно, вопрос: как определить данные интересы? Доклад признает, что это непростая задача. Для иллюстрации ее сложности достаточно сослаться лишь на несколько трудноразрешимых дилемм: как, например, совместить следование принципу национального самоопределения и приверженность нерушимости границ? Как свести воедино права беженцев и естественное желание защититься от чрезмерной иммиграции? Как найти общий знаменатель для защиты прав человека и невмешательства во внутренние дела других стран? Оставляя без ответа эти вопросы, авторы доклада дают, тем не менее, некоторые наметки шкалы региональных приоритетов для США: «Наиболее важными являются связи с остальными крупнейшими державами, как в Европе, так и в прогрессирующей Юго-Восточной Азии. Для собственной уверенности США должны поддерживать важные контакты и с другими странами, исходя из доступа к ключевым ресурсам (Персидский залив), исторических интересов (Корейский полуостров и арабо-израильский конфликт) и заботы о собственном „тыле“ (транскарибский бассейн)».

Второй принцип, предлагаемый экспертами ИНСИ, состоит в расширении зоны рыночной демократии в мире. Это относится прежде всего к «переходным государствам». Гораздо более скептически они оценивают перспективы развития демократии в так называемых «проблемных» государствах Юга. Что касается функциональных приоритетов американской внешней политики на ближайшие годы, то они, следуя логике «Стратегических оценок», таковы. Во-первых, это поддержание мира между государствами-лидерами. Их сферы влияния подчас представляются столь аморфными, что нельзя исключить потенциальных конфликтов. Второй приоритет состоит в выборочном вмешательстве в региональные конфликты. Зонами, где вооруженные силы США в принципе могут оказаться вовлечены в разрешение конфликтов, способны стать Корейский полуостров, Персидский залив, Карибский бассейн и Центральная Европа (в том случае, если Вашингтон возьмет на себя новые обязательства в связи с расширением НАТО). В-третьих, США должны адекватно отвечать на транснациональные угрозы и, в-четвертых, продолжать помогать «странам-неудачникам», оказавшимся жертвой природных катаклизмов, этнического насилия или внешней агрессии.