C-O-R-E-T-E-X. Земная тяжесть, космическая легкость

Кроме курения завелась еще одна привычка. Я брился с вечера, чтобы за ночь, выспаться до последней минуты. Утром же, умывшись и почистив зубы бежал на маршрутку. Обычно, при открытии магазина в восемь утра, посетителей было около нуля, поэтому скудный завтрак можно было есть на работе, никто не был против, но это добавляло полчаса к моей жизни и забирало полчаса от работы. Такая небольшая победа, как поесть за рабочее время и разрешение на перекуры, делало меня в какие—то моменты счастливым. Но в итоге я бросил эту работу, не проработав там и четырех месяцем. Дело было скорее не в лагерных условиях с разрешениями на туалет и перекур, не чаще определенного регламента. Это от части понятно, иначе сотрудников не вытащить из курилки и сортира. Больше раздражала невозможность присесть на задницу. Продавцы были обязаны находиться на ногах всю смену. При этом быть вежливыми и всем улыбаться. С вежливостью у меня так же не было проблем, а вот натягивать улыбку было непривычно, но как ни странно я и к этому привык. Иногда засыпал с улыбкой идиота, это была моя новая привычка, как и курить с грустной рожей на ветру.

На календаре было тридцатое декабря, близился новый год, По моим подсчетам я продал товара на зарплату в районе 1500 долларов по текущему курсу, что превышало мои предыдущее зарплаты в три раза. Тридцать первого го декабря я так же работал и впереди близились три выходных дня. Никита вернулся из отпуска и должен был выйти уже первого числа. Меня ждал сорока восьмичасовой марафон лежки на диване с пивом. Но отметить новый год толком не удалось, выпили с сотрудницей и техничкой по стакану шампанского после закрытия магазина и разбежались по домам.

В ночь с тридцать первого на первое я спал спокойным сном ребенка, ноги и тело отдыхали как никогда, с вечера не стал бриться, и вообще не собирался скоблить себя бритвой попусту в ближайшие три дня.

Первого января раздался звонок моего смартфона, звонили настойчиво не прекращая. Я лениво ответил, хотел обматерить звонившего, но это был старший менеджер.

– Игнат, приходи к одиннадцати на работу.

– Ты с ума сошел, у меня выходной.

– Да я знаю, продолжил старший менеджер, руководству позвонили, короче у нас снег не почищен у пожарного выхода, и чистить не кому, придется Вам с Никитой, да и зарплату в конвертах должны к двенадцати часам подвезти, в общем приезжай.

Как же я ненавидел эту паскуду – старшего менеджера, и эту бухгалтерию жадную, таскают на авто зарплату в конвертах по всем точкам, с таким оборотом могли бы и дворника на пару часов нанять, нет и тут экономят. Зачем дворник, у нас свои рабы есть.

Матерясь, натощак хлебнул кофе, надел спортивную одежду, до ужаса надоела эта рубашка и галстук.

Когда я учился на проектировщика мостов, я, конечно, представал себя в рубашке. Вот не зря говорят бойтесь своих желаний. Вот, пожалуйста, Игнат одевай рубашку и галстук и топай чистить снег под чутким руководством старшего менеджера, у него твой конверт с зарплатой.

Мы с Никитой за 20 минут раскидали снег и зашли ожидать свои конверты. С бухгалтершей приехал еще какой – то начальник и они втроем выдавали нам с Никитой наши конверты.

Я весь вспотевший от работы лопатой, открывал конверт в предвкушение 1500 долларов, но там было только 900, это даже меньше, чем в предыдущий вялый месяц, если в ноябре я получил 500, а в этом отработал в два раза больше смен и продажи были активными. То почему так мало денег? Вероятно, конверт перепутали. Повертел еще раз, нет, моя Фамилия Кузнецов И.Т.

Мое лицо стало багровым, меня прорвало:

– Где остальные деньги? – я очень злобно смотрел на всех этих начальников, в руке появилась пачка сигарет.

Начала бухгалтерша:

– У вас в салоне было украдено четыре телефона, все убытки и недостачу раскинули на продавцов магазина.

Подключился старший менеджер:

– Так во многих салонах происходит в новогодней суете.

– Вы конченые уроди и хапуги! – меня несло на рожон. Я не мог молчать, меня обворовали эти ленивые жирные мешки. Теперь я понял почему в этих магазинах такая текучка. Обозвав их, я затих. Во мне начались сомнения. Красный цвет лица сменялся белым. Руки начало трясти, мне хотелось их передушить. Вот сейчас меня турнут с этой работы с пометкой уволен «за неисполнение трудовых обязательств» и потом не то, что инженером, а сраным продавцом картошки никуда не возьмут.

Мое молчание нарушил третий, неизвестный мне начальник,

– Вы можете написать добровольное заявление на увольнение, – то ли он сам понял, что может огрести по рылу, то ли уже опытный кидала.

Я мотнул головой и написал под диктовку бухгалтерши.

Спустя десять минут, я злобно курил на улице, с одной стороны я был свободен от этой говённой работы, с другой стороны меня кинули на деньги, и я был снова безработный.

С Никитой мы редко виделись, он продолжил работать, то – ли кинули только меня одного, то – ли он менее эмоциональный человек и легко переживал жизненные неурядицы. Этого я него не спрашивал, я закрыл эту дверь. Мне нужно было идти дальше…

***