Can You Hold Me? (СИ)

========== Глава первая ==========

Enemy

Familiar friend

My beginning and my end

Broken truth

Whispering lies

And it hurts again...

Голос Майкла Барнса надрывался в наушниках Бог знает сколько времени, упрямо отбирая у Николь всякое желание слушать мужчину, который о чем-то пытался заговорить с ней уже в который раз за их долгую, но, к сожалению самого Джерарда, тихую поездку. Они не обмолвились и словом за все пять часов пути. Он не мог представить, что может быть в голове этой строптивой рыжей девицы, но точно знал, что она ни за что не заговорит с ним, ее нежелание видно невооруженным взглядом.

Он со вздохом пытается понять, что же он снова сделал не так. Все пошло определенно не так, как он ожидал. Она не бросилась обнимать своего папочку, а молча прошла мимо него, сразу занимая заднее сидение машины и надев наушники. Он не понимал причин такого вот обращения и уже в который раз сдержал себя от того, чтобы просто наорать на нее. Они давно не виделись, даже очень, так почему хотя бы не показать ради приличия, что она рада его видеть? Видеть хитрые и полные язвы улыбки тех, кто видел эту утреннюю сцену было не самым лучшим, что он хотел запомнить от встречи со своей дочерью. И уж точно не открытый смех ребят из прежней школы Николь. Невероятно обидно слышать, когда над тобой смеются, а особенно те, кто тебе во внуки годится.

Но холод со стороны Хот-младшей - словно соль на рану. Чем он заслужил? Джерард действительно не понимал ее холодности. Он молился только на то, что она в скором времени оттает. Или хотя бы из вежливости попробует вести себя подобающе, а не показывать свой отнюдь не легкий характер. Он меньше всего желал, чтобы она как-то задела его молоденькую жену и сестру-одногодку. Но было ли хорошей идеей вот так вот вырывать рыжую из ее привычной среды, ее окружения и даже чертовой комнаты в школьном общежитии? Он считал, что да. Она оторвана от семьи, и мужчина не понимает, как так вышло.

Перед ними только лесополоса и асфальт, который уходит вдаль. Трасса с утра невероятно пустая, можно погонять в волю, но почему-то он понимает, что этим только усугубит свое и так шаткое положение в глазах дочери. Он уже в который раз пытается понять, что же чувствует Николь сейчас. Наблюдает за ее лицом через зеркало заднего вида. Она растеряна? Расстроенна? Во всяком случае, ее лицо, словно камянное изваяние, неподвижно, спокойно. Не поймешь, о чем она думает. Но наверняка она где-то в глубине души рада, что едет с ним домой, в родной небольшой дождливый городок в округе Кинг. Во всяком случае, Джерард надеялся на это.

Было бы здорово поужинать всей семьей, правда? - мужчина предпринимает еще одну попытку. Николь с заднего сидения машины только поднимает на него спокойный, в некоторой мере даже холодный взгляд. - Как ты на это смотришь? - добавил он. Джерард уже одержал небольшую победу, наконец получив то внимание, которого он пытался от нее получить уже несколько часов.

Я не могу видеть то, чего нет, - спокойно отзывается она, снова поставив его с ступор.

Уже в который раз за все время, которое они знают друг друга. Своим поведением, своими фразочками, полными яда и холода, даже своей весьма привлекательной внешностью! Да буквально всем! Даже своей манерой одеваться! А одевалась она по большей мере спортивно и вовсе не по-девчачьи. Толстовки, кофта, спортивные костюмы, но чаще всего она носила джинсы вместе с рубашкой, иногда надевая под последнюю футболку. Это озадачивало неродивого отца. Вот как девочка может так позволить себе одеваться? Он не понимал. Совсем. Но он даже не пытался понять. Он не знает ее, не знает о ней совершенно ничего кроме имени и фамилии и то, что было с ней до пяти лет. Все. Но она кардинально изменилась.

Джерард Хот-Ноллан помнил маленькую девочку лет пяти с длинными волосами до пояса, с сияющими карими глазками и ее милое лицо, покрытое забавными веснушками. Но никак не высокую спортивного телосложение девушку - подумать только, уже девушку - с бледной кожей и заплетенными в косу огненными волосами. От той милой девочки мало что осталось, даже веснушки исчезли с ее лица. Джерард даже не узнал ее сначала, когда впервые увидел за столько лет. И ее отношение к нему ясно дало понять, что ему не были рады. Только ее молчание было красноречивее всех слов.

Он не решился заговорить снова. Джерард не выдержал молчания, включив какую-то местную радиостанцию и ежась от холодного ветра, который проникал через окно заднего сидения. Он молился, чтобы Хот-младшая снова не приняла все в штыки. Сказать по правде, он уже не с таким энтузиазмом думал о воссоединении семьи. Можно только надеяться, что его семья быстро сможет получить расположение рыжей.