Carere morte: Лишенные смерти (СИ)

— Нет, — Винсент покачал головой, — к Владыке вампиров я не пойду. Это будет предательством.

— Здесь тебя хотят убить! А Дэви…

— Дэви сделает меня вампиром, и мечту об исцелении carere morte можно будет забыть навсегда. Нет, я не предам эту мечту.

Лира посмотрела в книгу, которую Бездна вновь заботливо открыла для неё на странице с портретом Дэви. Владыка вампиров всё также завораживал охотницу. А Винсент глянул на часы:

— Всё. Пора уходить, пока меня не хватились на Родниковой. Это я возьму, — он выдернул лист с описанием ритуала из журнала. Лира только ахнула.

— Прощай, Диос, — он извлёк откуда-то из-за карт свою странную широкополую шляпу и заторопился к выходу. Но у двери обернулся. Девушка прочитала раскаяние и сомнение в его глазах:

— Прости, что разрушил твоё представление об Ордене. Зато теперь — ты видишь? Это не твоё место. Хочешь совет? Беги отсюда. Бежим отсюда вместе!

Лира вспыхнула, и он торопливо поправился:

— Я предлагаю дружбу, ничего более. Просто мне стало жаль тебя, странная Диос. Если ты готова бросить Орден, ищи меня у Второй Городской больницы. Меня заперли там, недалеко. Родниковая улица, дом семь.

Ответ готов был вырваться из её уст, но Винсент прижал палец к губам: "Тихо!". На лестнице в архив были слышны шаги: кто-то шёл сюда.

— Прячься! — прошептала Лира, но Латэ уже входил в архив. Первым он увидел Винсента, и его брови удивлённо взлетели вверх:

— Ты? Здесь?!

Избранный гордо выпрямился.

— Я прочитал историю Кармель и я ухожу от охотников. Я выбрал: бегство! И я свободен. А вы… Если правда то, что вы говорили мне вчера утром, отпустите меня!

"Отпустите", — это была не просьба — приказ! Но глава устало потёр переносицу.

— Подожди, Винсент. Постой. Прежде мне нужно с тобой поговорить. Давай поднимемся ко мне в кабинет.

— О чём говорить? Я всё теперь знаю! Арденсы, создатели первого вампира, основали Орден!

— Ты понял это? Сам? Молодец. Пожалуй, я тебя недооценивал, — Латэ протягивал ему руку, но Винсент отступил.

— А ведь я вовсе ни в чём не виноват! — гневно выкрикнул он. — За что меня все пытаются убить?! Разве я — создатель Первого вампира? Разве я — тот слабый владелец Дара, что ушёл к вампирам и стал Великим? Однако мне на плечи взвалили этот груз чужой вины! Заставляют страдать за него, заставляют убить себя за него! Я ничего и никому не должен!

— Если ты принимаешь имя "Избранный", ты принимаешь и груз избранности, — печально сказал Латэ. — Я вижу, ты забыл, о чём мы говорили вчера. Мой вариант намного лучше и честнее бегства. Пойдём-пойдём…

Избранный подумал, потом неохотно признал:

— Да, наверное…

Они ушли из архива, вовсе не обращая на Лиру внимания. А девушка долго глядела им вслед, и усмешка кривила её губы. Когда Избранный позвал её с собой — это было как глоток свежего воздуха, а теперь её словно снова заперли в тесной клетке — не вырваться.

"Латэ, конечно, уговорит его остаться, а потом и — принести высочайшую жертву…"

Она покинула Академию через полчаса, торопясь в очередной рейд. Охотница совершила первое в своей жизни святотатство: в кармашке юбки была спрятана вырванная из книги страница с портретом Дэви.

Чтобы добраться до места сегодняшней охоты, Лира воспользовалась конкой — на извозчика скромных денежных средств небогатой наследницы ей не хватало. Дорога скоро пошла под гору, за окном открылась чудесная панорама готовящейся к зимнему сну столицы. Но девушка не замечала ни красивых зданий богатого Сатура, ни серебристой линии Сермы, иногда мелькающей между домов. Перед ней по-прежнему было лишь надоедливое трепыхание чёрного полотнища.

"Где-то глубоко-глубоко внутри так тяжело и больно. Там растёт, зреет тёмное горе, словно вода оно копится в большой чаше — и ударяют сверху капли, их звон отдаётся в виски. Однажды перельётся через край моё страдание, выльется в мир — и кто это заметит? Нездоровый мир, ужасный мир! Каждое мгновение здесь кто-то страдает, кто-то умирает. Так много людей — и так мало нитей меж ними! Исчезни я сейчас — в нём не изменится ничего. Предательство, обман, ложь! Много-много лжи, целый лес — бессмысленный и дикий. Жестокий мир жестоких, нет ему исцеления…"

Постепенно Лира согревалась, успокаивалась, засыпала, качаясь в мягких тёмных руках.

Это Бездна оберегала её, заслоняя от мира.