Carte blanche, Mr. Siemens (СИ)

Ни напутственного “Приехали”, ни сухого “Пошли”, парни молча выходят из машины, ожидая от нас того же самого. Ну а что делать? Ни сидеть же тут, пока нас собственноручно не вытащат.

Я ещё голову стараюсь гордо так вскинуть, но получается лишь с повинной вылезти, легонько дверь закрыть и потопать вслед за остальными.

Мать вашу, как на эшафот...

Они не ждут, пока мы в прихожей разденемся, они вообще ни на секунду не тормозят! Словно вынуждают нас сбросить верхнюю одежду как можно быстрее, сверкая перед нами спинами и отправляясь на второй этаж, где скрываются в разных комнатах. И ежу в этот момент было бы понятно, что сделать мы должны то же самое — молча принять свою участь.

Пожимаем плечами синхронно, обмениваясь напоследок взглядами и разбредаясь по комнатам.

Дверь за Наташей закрывается. За мной тоже.

Посреди спальни по стойке стоит Сименс, взглядом диким меня сверлит, руки в карманах, ни слова не говорит. И я, как провинившийся ребёнок, опускаю голову, скрещиваю руки в замке и пальцами подол свитера перебирать начинаю, всё ещё думая, с чего бы начать свой то ли наезд, то ли оправдание.

— Ну? — спустя пару минут спрашивает, не сходя с места.

— Что “ну”? — а я даже головы не поднимаю, стою перед ним, в своей правоте уверенная.

Молчит. Не говорит ничего. Будто я сама догадаться должна.

Честно говоря, я давно догадалась, просто усердно дуру из себя строю.

Ведь в таких ситуациях обычно расстаются просто, ну, или скандалят, как все пары нормальные, но не сбегают из города, где чуть не подвергаются убийству, а потом похищению, сваливая своё спасение на плечи виновника всего этого хаоса.

— Трахался с ней, теперь возмущаешься стоишь. — Это был самый тупой наезд года. Браво, Кескевич.

В ответ следует тишина, и я решаюсь чуть приподнять глаза, но он с места ни на шаг не двигается.

— Я с ней трахался, чтобы тебе жизнь спасти. — Похоже, я нихера не знаю про его прошлое, каким-то образом с ней связанное. — И если бы я этого не сделал, ты бы трупом ещё до отъезда была. — Даже не жестикулирует в свойственной ему манере, руки всё ещё в карманах. — Ты не знаешь её. И неужели ты думаешь, что я бы ничего не объяснил?

— Объяснил? — потихоньку вскипаю, полноценно поднимая голову. — Ты врал мне в глаза, как только пришёл от неё!

Наверное, зря я голос повысила. Ведь после этого подбородок его поджимается, а сам он, кажется, каждой частью тела вибрировать начинает, постепенно приходя в ярость.

— И как ты себе это представляешь? — раздражения в голосе хоть отбавляй, но он пока ещё глубокий, только отражающий позывы бешенства. — О, Нина, Наташа сбежала от Депо, срочно пошли за ней! О, кстати, я с Лерой переспал. Так??? — руки вылетают из карманов, а на последнем слове я резко вздрагиваю, забывая всю свою повествовательную речь, которую должна была вывалить на его голову в иступленном пламени собственной обиды. — Ты хоть на секунду можешь себе представить, что мне нихуя не легко было!? — теперь и он тон повышает, и что-то мне подсказывает, что этот диапазон не последний. Далеко не последний. — Даже я не могу с ней справиться! А ты вот так просто взяла и поверила в жест её доброй воли!? Ты в себе вообще, Нина?!? — рычит, жестикулирует, становится на шаг ближе. — Я ведь говорил, что доверие — это главное, что должно быть между нами! Так какого чёрта ты, ничего не выяснив со мной, пошла на поводу у этой суки и собственноручно под пулю себя подвела!? — он говорит настолько быстро, что я и слова не могу вставить. Хотя мне, собственно, и вставлять нечего. Я молча на него таращусь, с места не двигаясь. — А если бы я не догнал? Что бы сейчас с тобой было?? — ещё шаг ко мне, мне страшно. И не только оттого, что действительно бы было, если бы Макс смог меня увезти. — В каком месте мы бы землю рыли, чтобы тебя найти??? — его крик заполняет не просто весь дом, но и, кажется, весь район. У меня же выходит только обомлеть, застыв на мёртвой точке. — С этой минуты, — подходит ближе, сводя челюсть и пропуская через скулы вибрацию, — ты ни шагу в сторону от меня не сделаешь. Я ясно выразился? — куда уж яснее. Но я буду не я, если дуру и здесь не сыграю.

— Я не в тюрьме. — Цежу сквозь зубы, стараясь себя сдерживать.

— Ты по-другому не понимаешь.

Не знаю, что мною движет, но я просто не могу с собой совладать. Из головы никак не лезет картинка, в которой он кувыркается с этой мымрой, которая чуть в могилу меня не свела. Оцепенение с тела постепенно спадает, и я что есть мочи прикладываюсь к его щеке с размаху, влепляя звонкую пощёчину, заставляющую его голову лишь чуть развернуться градусов на тридцать.

— Выбор есть всегда. — Он мелко дрожит, стараясь держать себя в руках из последних сил, когда я шёпотом напоминаю, что не обязательно лезть в кровать к другим, не поискав другого варианта уйти от проблем.

И просто разворачиваюсь, уже было открывая двери в полной готовности выйти из этой комнаты, как Миронов резко подлетает, захлопывая её перед моим носом и к ней же прижимая, оказываясь за моей спиной.