Carte blanche, Mr. Siemens (СИ)

И мне почему-то стало интересно, что сейчас в его голове. Ведь не каждый день встретишь бегущих по дороге девиц, одна из которых выглядит так, будто обчистила кассу продуктового магазина, а другая сбежала с чьей-нибудь свадьбы, размахивая клатчем, куда от силы влезали телефон, ключи, и триста рублей. Именно эту сумму я и выкрикнула в открытое водительское окно, дабы мужичонка согласился нас отвезти от этого места куда подальше. Куда подальше — это к нам домой. Незамысловатый план сработал, и в следующую минуту мы уже переводили дыхание на заднем сидении русского автопрома, переглянулись.

— Возможно, брат Макса сейчас у меня дома без сознания. — Выпаливая как можно тише ей на ухо, я решила высказать всё сразу, не слишком углубляясь и не начиная издалека, например с мезозойской эпохи. Тут же отодвинулась к окну, исподлобья глядя в окошко и в его отражении наблюдая, как на шее Наташи начинают потихоньку, одна за одной, вздуваться венки.

— Что? — ну, это формально. Если буквально, то она выпалила недоуменное, вопросительное, чёткое, хорошо слышное и выразительное “Шта?” во всём его великолепии.

— Ну...это... — пуская в ход речь отсталой скумбрии, пытаюсь жестикулировать, попутно молясь всем Богам, чтобы водитель ехал со скоростью 10 км/ч. А лучше вообще аж завтра до места добрался, чтобы Нэт успела остыть.

— Мы на месте, дамочки. — Сегодня определённо не мой день. — Деньги лучше себе оставьте и пообещайте, что не будете больше носиться вдоль дороги.

Улыбнуться и кивнуть ему я смогла, а вот Наташа — нет. Кажется, перелом эмоциональной мышцы, присущий одному нашему знакомому, вдруг перепрыгнул на неё. И с этим каменным, не отражающим ни одной эмоции лицом она медленно шла по ступенькам к моей квартире, пока я не выдала всё своё беспокойство дрожащей рукой. А именно: попала ключом в замочную скважину только с четвёртого раза.

— Нина! Слава Богу... — сестра кинулась ко мне, не дав даже разуться. — Привет, Наташ. — Она махнула ей через мою спину, закрывая за нами дверь и проходя в комнату.

— Где он? — понимая, что квартира пуста, свожу брови к переносице, вопросительно смотря на Лину.

Оказывается, Максовский брат оказался не таким уж и тупоголовым. Как выяснилось позже, он тоже должен был идти на ту тусовку, о чём я, признаться, вообще не подумала. Он даже знал, что мы с Наташей туда приглашены, а когда Лина позвонила ему и попросила прийти, ещё и чай настойчиво под нос совала, то сучонок сразу догадался, чем тут пахнет.

Успокоив сестру словами и демонстрацией того, что мы стоим перед ней живые и невредимые, я вдруг почувствовала сдавленную боль чуть выше локтя. Вцепившись в меня хваткой разъярённого зверя, Наташа быстро закинула меня в мою спальню, извиняясь перед Линой и закрывая за нами дверь.

— Чем ты думала??? — вопрошая с расстановкой, она практически кричит, а я невидимо прижимаю уши к голове и виновато опускаю голову, в очередной раз ругая себя за то, что натворила делов без её ведома. — Если этот пацан рот раскроет, то они не будут разбираться, чьего великого ума эта ахуенная идея! И пиздец придёт обеим! — её сверхэмоциональная жестикуляция грозила разнести как минимум половину моей комнаты.

— Ну прости, что придумала этот план на случай, если Артём не захотел бы тебя отдавать! — пытаюсь отбиться, хотя верно знаю, что проигрываю ей в здравом смысле. — Вдруг запер бы тебя где-нибудь, или ещё чего! Вот и идея, включающая в себя Лину, Максовского брата и маминого снотворного, которого у нас дома хоть жопой ешь, показалась мне не такой уж и плохой! Я бы просто пригрозила пацанёнком! — я старалась достучаться, что сделала я это не от великого ума, а лишь потому, что боялась за её шкуру.

— Только он не пацанёнок. — Её голос внезапно поутих. — Твоя сестра всегда будет для тебя малявкой, но я тебя удивлю, — выдыхая, он села на край моей кровати. — Это восьмой класс, и они там далеко не дети. Ещё скажи, что считаешь её рот абсолютно девственным, не облобызавшим ни одного пацана.

Доля её слов меня хоть и пугала, но я прекрасно понимала, что все они — чистой воды правда. Ещё и неизвестно, что могло прийти ему в голову.

— Чёрт... — теперь я тоже выдохнула, плюхаясь рядом на кровать и закрывая лицо руками. — А вдруг он что-то бы с ней надумал сделать? А я блять думала только о нас. Он же мог ей навредить...

И сезон самокопания и ненависти к себе объявляется открытым.

И сделанного в который раз не воротишь.

Поэтому остаётся только надеяться, что пацан ничего не разболтает. Но готовиться стоит к худшему...