Casual-2: Пляска головой и ногами

У Сан Саныча такое же лицо, как у моего папы, когда он играет в шахматы.

Ответа не последовало.

«Здравствуйте, мне 17 лет. Я закончила школу. Я бы очень хотела жить на Рублевке. Что вы мне посоветуете?»

– Он меня вычислил, – сказал Сан Саныч. – Возможно, мы имеем дело с профессионалом.

– Это ужас-ужас? Или просто ужас? – спросила я.

Сан Саныч улыбнулся, достал телефон.

– Хотя, может быть, он просто очень осторожен… Алло? Петь? Был контакт. Срочно вычисли терминал, с которого вышли на связь… Уже? Отлично… да… да… понял.

– Техника, мамаша. – Сан Саныч улыбнулся администраторше. Ей не очень понравилось слово «мамаша». – Интернет-кафе на Красносельской. Это удача! Во многих подобных заведениях установлены камеры видеонаблюдения. В рамках программы борьбы с терроризмом. Я с вами прощаюсь, мамочки.

«Я очень люблю ваши книги. И вы тоже мне очень нравитесь. Скажите, пожалуйста, а как бы мне познакомиться с богатым и умным мужчиной? Спасибо».

Позвонила Регина.

«Снежная Королева» отказалась от своего предложения.

– Почему? – не поняла я.

– Не знаю. С Орбакайте подписали.

– Не может быть! Ты уверена? Они, наверное, просто выпендриваются.

Я села в машину. У меня была назначена встреча с психологом Сан Саныча.

– Дорогая моя, я думаю, это ты выпендривалась. Слишком уж. А они сейчас крутые, у их такой бюджет!

– Бред какой-то! Ничего нельзя сделать?

– Я позвоню девчонкам в «Баркстел», поговорю.

– Что это?

– Агентство. Одно из самых продвинутых. «Снежная Королева» – их клиент.

– Поговори. Что за бред? Какая Орбакайте? У меня и так неприятностей хватает.

– Ладно, не волнуйся. Кстати, тему колонки оставили на следующий месяц. Так что ты уж их не подведи. А то, я думаю, они договор расторгнут.

– Ой, ну и пошли они».

Психолог все рассказала мне про шизофрению

Ей нравилось подмигивать мне одним глазом. Правым.

И про фобии. Фобии делятся на простые, социальные и агорафобии.

Сказала это и подмигнула.

Я провела в ее кабинете два часа и вышла оттуда значительно спокойнее.

Я поняла, что не страдаю пениафобией – боязнью обнищания, но с детства подвержена педалофобии – боюсь стать лысой.

Когда я была маленькая, мама стригла меня как мальчика. Коротко. И меня называли мальчиком в автобусе.

А в младенчестве меня вообще побрили. Это самая нелюбимая моя фотография.

На ощупь лысые черепа похожи на животики лягушек.

Телефон почти что проквакал.

– Алло. – «Алло» явно из третьей группы. Сан Саныч.

– Мистика какая-то!

– Что случилось?

– К тому моменту, как мы подъехали к интернет-кафе, их затопила квартира сверху.

– И что?

– Как что? Записи пропали, аппаратура испорчена! Можно матом ругаться?

Тогда получается, что я просто лягушек не люблю. А это уже не педалофобия. А самая настоящая батрахофобия.

– Тебе можно. Думаешь, правда мистика?

– Да нет! Просто невезуха. Хотя теперь у нас есть предполагаемый район проживания твоего Садовника.

– Красносельская?

– Звонок во время передачи был из телефонного аппарата. С Новой Басманной. А это все рядом. У тебя, кстати, там никаких знакомых нет?

– Нет.

– Слушай, а с мужем твоим… Кто кого бросил?

Я завела машину. Тронулась.

– Я его.

– Серьезно?! – Сан Саныч оживился.

Включила фары. Зимой их можно вообще не выключать.

– Но он сам все сделал для того, чтобы я его бросила.

Только если поднимешься в небо, то увидишь, как танцуют звезды.

– Жалко.

– Почему?

– Был бы мотив. Он на Патриарших живет, тоже недалеко.

– Он овощи любит. На гриле. Особенно перец.

– Это не важно.

Перед Новым годом всегда пробки.

Почему есть «овощной» магазин и нет «фруктового»?

Я попросила Регину отменить интервью на радио.

Не хочу. Встречусь с Мариной в «Гостиной». Буду смотреть в окно и есть «макароны с потрошками».

А еще к чаю они дают безе. Сколько хочешь. Прямо в гигантской стеклянной вазе из-под цветов приносят.

– И вообще, – попросила я Регину, – отмени пока все намеченные встречи. Перенеси на после Нового года. А что со «Снежной Королевой»?

– Я позвонила в «Баркстел», Ксеньке с Тинкой, они орали как сумасшедшие. Сказали, что так себя не ведут. Что у тебя звездняк.

– Ну и ладно. Мне все равно некогда.

Марина развернула передо мной газету. Желтуха, как она любит.

– Красиво? – Фотография Марины и ее продюсера. Заголовок «Василиса осталась с носом».

– Кто это придумал? Про Василису?

– Они! – обиделась Марина. – Я только им шепнула, где мы будем, чтобы они сфотографировали, и про предложение рассказала. На всякий случай. Чтобы не расслаблялся!

– Правильно.

– Нет-нет, я только чай! – сказала Марина официанту. И потом мне, заговорщицки: – В воскресенье следить поедем?

– Ас чем вам чай? – Это официант.

– С безе. Ну, что ты думаешь?

– Не знаю, – я вздохнула. – Что будем на Новый год делать?

– Я со своим! – испуганно замахала руками Марина. – Василиса-то работает, всю ночь ездит по частникам – поет, если это можно так назвать. А мой ее не бросает. Так я в этом году ему жестко сказала: больше Новый год с подружками встречать не буду!

Пустая тарелка из-под макарон испарилась почти незаметно.

– И Регина со своим, – вздохнула я. – Она-то, наоборот, рада бы с подружками, да он не пускает.

– Ты его хоть видела?