Cемиотика культуры

Краткое содержание.Процесс семиозиса развивается как взаимодействие разнородных кодов внутри одного текста и контакты между различными текстами. Альтернативу семиозису составляют миметические процессы (в частности, телесное подражание), которые могут разворачиваться, помимо прочего, внутри знаковых комплексов, таких как художественные тексты.

Коннотация и метаязык – две типичные формы семиозиса, взаимодействия разных знаковых текстов и кодов; коды, однако, могут сочленяться друг с другом на уровне не только отдельных знаков, но и целостных текстов: текст отражается в другом тексте не как изолированный знак, а как реализация какого-то целостного кода. Так складываются интертекстуальные отношения: в них соприкасаются не отдельные элементы текстов, а знаковые системы, которыми они регулируются.

Простейший пример интертекстуального эффекта – цитация, буквальное внедрение в текст элементов другого текста. Такой эффект не всегда бывает намеренным и осмысленным. Вслушиваясь в речь на незнакомом языке, мы можем различать в ней фрагменты, сходно звучащие со словами своего родного языка, – как бы фантомные цитаты. Общаясь на своем языке, мы тоже иногда производим подобные псевдоцитаты (неясные, невразумительные сегменты речи), и это может использоваться в искусстве, например в «заумной» поэзии, предлагающей читателю или слушателю улавливать в бессмысленных звуках какие-то призраки смысла. Но это именно «призраки» – отдельные случайные созвучия, а не системные соотношения кодов. При полноценной, смысловой цитации вместе со слуховым или зрительным образом слова (означающим) в текст вводится и соответствующее ему понятие (означаемое), а поскольку связь между ними регулируется кодом (другого языка, другого текста), то происходит соприкосновение двух целостных кодов.

Этот эффект особенно резко выражен в особом случае цитации, когда в текст включается не отдельный элемент «чужого» текста (слово или фраза), а весь текст целиком. В визуальных искусствах и литературе такое построение называют французским выражением «mise en abyme» или, по-русски, «геральдической конструкцией».

Подробнее. В традиционных гербах, которые имеют форму щита, разделенного на отдельные поля с символическими фигурами, иногда посередине помещается маленький щиток, содержание которого может повторять большой щит. Он-то и называется abyme, буквально «бездна»: это часть, парадоксально тождественная целому и запускающая в принципе бесконечный процесс самоотражения текста или изображения в самом себе. Такой прием нередко используют при построении художественных произведений. У французского писателя Андре Жида (1869–1951), придумавшего сам термин mise en abyme, есть роман «Фальшивомонетчики», один из его героев – писатель, сочиняющий роман под названием «Фальшивомонетчики», причем сюжеты двух романов сложно соотносятся между собой. В визуальных искусствах изображение может включать в себя если не само это изображение, то процесс его создания – скажем, в кинофильме показывают сцену киносъемки.

В строгом, узком смысле «геральдическая конструкция» – это точное повторение текста в самом себе, но по своему механизму оно мало отличается от других случаев целостной цитации, от любого включения одного знакового сообщения в другое.

Юрий Лотман называл такую конфигурацию текстом в тексте[43] и отмечал, что она ведет к повышению условности, семиотичности, заставляет воспринимать оба сообщения именно как знаковые комплексы, а не как наивное «изображение реальности». В живописи, начиная с барокко, часто совмещаются два разнородных ряда мотивов: в жизнеподобную композицию на пейзажный, мифологический и т. п. сюжет художник вводит живописные же изображения скульптур (статуи в парковых сценах, иллюзорные «барельефы» в составе стенных росписей). Соседствуя в одной пространственной синтагме, эти разнородные мотивы отсылают к двум художественным кодам – живописи и скульптуры, – причем скульптура своей подчеркнутой искусственностью напоминает об условном, знаковом характере и жизнеподобных картин. Перед нами вновь неоднородность знакового комплекса: в нем есть области фоновой, умеренной знаковости, о которой зритель может и забыть, принимая картину за простое отражение действительности, а есть точки повышенной, удвоенной знаковости.