CFT. Терапия, сфокусированная на сострадании. Практическое руководство для клинических психологов

Терапевт: (Улыбается.) Давайте представим ситуацию с Пенелопой или Сэди. Если возникает небольшое напряжение, но через некоторое время другой собаке становится скучно и та уходит пописать в чужой двор. Как через пять минут себя будет чувствовать Пенелопа?

Дженни: В порядке. Все как обычно.

Терапевт: Сэди тоже. Хотя сначала она была расстроена тем, что чужая собака вторглась на ее территорию, пять минут спустя она приходит, чтобы ее погладили, и просит угощения. (С улыбкой кивает головой.)

Дженни: Совершенно верно. (Улыбается.)

Терапевт: А теперь давайте представим, что то же самое происходит с вами или со мной. Вы дома, а в дом заходит незнакомец, бродит, осматривается, что-то вытаскивает из холодильника, писает на угол дивана...

Дженни: (Смеется.)

Терапевт: Извините, перестарался с собачьими аналогиями! Если бы это случилось, мы могли бы отреагировать, как Сэди или Пенелопа. Мы, вероятно, чувствуем некоторую угрозу, и хотим защитить территорию. Если нам кажется, что ситуацией можно управлять, мы можем проявить напористость: "Эй-эй, это мой дом! Я хочу, чтобы вы тотчас же ушли!"

Дженни: Ага. (Кивает.)

Терапевт: С другой стороны, если злоумышленник выглядит очень уж опасным — скажем, у него в руках пистолет, мы, наверное, будем покорнее. (Поднимает руки, делая открытый жест.) "Все в порядке. Берите все, что хотите... жертвы нам не нужны" Мы бы реагировали так, как реагируют Сэди или Пенелопа.

Дженни: (Продолжает кивать.)

Терапевт: Так вот в чем вопрос. Представим, что через некоторое время злоумышленнику наскучит у вас и он уйдет. Каково бы вам или мне было через пять минут? Через пять часов? Пять дней?

Дженни: (Добродушно.) Я бы сходила с ума!

Терапевт: (Улыбается.) И мне, наверное, тоже. Зачем мы волнуемся? Что происходит в наших умах? Какие мысли или образы могут там разворачиваться?

Дженни: Я бы стала думать о том, что могло бы случиться. Что он действительно мог сделать мне больно. Я бы переживала, что он может вернуться, думала бы о том, что он захочет сделать в следующий раз.

Терапевт: Какие образы могут возникнуть у вас в голове?

Дженни: Я, наверное, представляла бы снова и снова эту картину.

Терапевт: И эти мысли и фантазии подпитывали бы ваш страх, заставляя вас бояться?

Дженни: Да, конечно.

Терапевт: Совершенно верно! В этом разница между вами или мной и Пенелопой или Сэди. Это связано с тем, как наш старый и новый мозг взаимодействует друг с другом. У собак возникают реакции на угрозу в старом мозге, но, когда угроза исчезает, они, как правило, довольно быстро успокаиваются. А вот мы...

Дженни: Мы продолжаем беспокоиться.

Терапевт: Наши мысли и мысленные образы возвращаются в наш эмоциональный мозг и подпитывают страх, который их вызвал — это как подливать бензин в огонь. Итак, наши эмоции могут фокусировать наше внимание и вызывать мысли и образы в сознании — мысли и образы, которые затем могут вернуться и разжечь те самые эмоции, которые их и вызвали. Пока что смысл понятен?

Дженни: (Кивает.) Как те мысли, которые у меня возникали в классе: страх насмешек подогревал мой страх.

Терапевт: Вот именно. Важно понимать, что это не наша вина. Мы не выбирали мозг, который работает таким хитрым способом. Просто таков механизм его работы — мы родились с этим. Но если мы собираемся работать с эмоциями страха и беспокойства, нам полезно знать, как работает этот мозг.

Дженни: Мммм.

Терапевт: И последнее. Страшные мысли могут подпитывать чувство страха. Одна из самых страшных мыслей: "Со мной что-то не так". (Пауза.)

Дженни: (Пауза. Смотрит вниз.) Я все время об этом думаю.

Терапевт: (Пауза, затем продолжает, мягко.) И каково это, когда эта мысль всплывает?

Дженни: Ужасно.

Терапевт: (Кивает.) Так и есть. Вот почему в CFT важны сострадание и доброта к себе и другим — мы хотим найти способы мысли и действия, которые помогают нам чувствовать себя в безопасности, а не под угрозой.

Дженни: Было бы здорово.

Терапевт: Ну, тогда давайте поработаем над этим.