CFT. Терапия, сфокусированная на сострадании. Практическое руководство для клинических психологов

В таком подходе есть ряд потенциальных преимуществ. Во-первых, он дает клиенту живой пример сострадательных характеристик, которые тот стремится развить в течение терапии, и поясняет, как эти характеристики на самом деле выглядят на практике в контексте работы со страданием. Мы не работаем с расплывчатым и "желательным" состраданием — нам следует применять его на практике в реальном мире, развивая эти сильные стороны, применяя их в работе с реальными проблемами и эмоциями. Во-вторых, поскольку клиенты — реципиенты нашего сострадания, они переживают опыт получения сострадания в контексте безопасной терапевтической среды, что помогает им постепенно научиться чувствовать себя в безопасности в контексте отношений с другим человеком, который искренне о них заботится. Это может быть и утешением, и сложностью для клиентов с ненадежным типом привязанности, так как им может быть очень трудно чувствовать себя в безопасности в отношениях с другими людьми.

Даже для тех, кто действительно чувствует себя в безопасности в отношениях с другими людьми, терапия подразумевает работу над преодолением тенденции избегать сложных эмоций и ситуаций. Терапия подразумевает, что клиент обучится принимать и работать с этими сложностями. Таким образом, сострадание подразумевает выработку эмоциональной смелости, иными словами, — готовность погружаться в переживание сложного опыта. Как терапевты, мы можем и смоделировать эту смелость, и поддержать клиентов в их самостоятельном ее развитии. Смелость по отношению к состраданию — уверенная готовность погружаться в болезненные ситуации и страхи и исследовать их — должны находиться в контексте теплоты и искренности. Нам особенно важно предоставить модель теплого отношения, чтобы клиенты чувствовали социальную безопасность, исследуя то, что их пугает [Gilbert, 2010]. Так они смогут научиться проявлять теплоту к себе, когда столкнутся с трудностями. Конечно, степень и способ выражения этой теплоты будут значительно варьироваться в зависимости от индивидуальных характеристик клиента, типа его привязанности и отношения к другим.

Тот факт, что мы предлагаем клиентам исследовать очень неудобную для них территорию, не оставляет нас как терапевтов безразличными. И мы продолжаем двигаться вперед, зная, что делаем это по очень веским причинам. Этот процесс иллюстрирует значение самого сострадания — чувствительности к страданию в сочетании с готовностью принять его и сделать все необходимое для того, чтобы с ним справиться. Таким образом, сострадание представляет собой союз сильных сторон: доброты и настойчивости; теплоты и решимости. Вот что мы вынесли из раннего опыта диалектической поведенческой терапии [Linehan, 1993] — терапевтические отношения пропитаны диалектикой. Это способность терапевта одновременно проявлять теплоту и не избегать конфронтации; быть настоящим, живым человеком и в некотором роде знающим авторитетом; одновременно проявлять уважение и легкость. Что касается последнего момента, мы обнаружили, что сострадание работает намного лучше, когда в нем есть некая игра и легкомыслие.

Проводя CFT в самых разных условиях (в том числе с заключенными, которые переполнены гневом, то есть, с теми, от кого в последнюю очередь можно ожидать, что их заинтересует работа с состраданием), мы постоянно получали обратную связь от клиентов. Эти отзывы говорили нам, что опыт получения сострадания от нас и других терапевтов сыграл важную роль в их работе, помог им открыть способность проявлять сострадание к самим себе. Получая заботу от других, и зная, что кто-то верит в них, через некоторое время люди начинают заботиться о себе и верить в себя. Зная, что мы не будем осуждать и нападать на них, люди могут рискнуть еще больше открыться и стать более честными с нами — и с самими собой. Наконец то, что мы являемся образцом сострадания и таким способом создаем резонанс и последовательность в терапии, усиливает терапевтический процесс и укрепляет содержание, и наоборот.

Так, если мы хотим помочь своим клиентам развить сострадание, частью процесса нашей подготовки должна стать работа по целенаправленному развитию этих качеств в себе. Хотя данные исследований о применении техники медитации сострадания в терапевтических целях находятся еще в зародышевом состоянии, существует исследования, связывающие такую медитацию с повышением эмпатической точности [Mascaro, Rilling, Negi, & Raison, 2013]. Мы также думаем, что психотерапевтам особенно полезно развивать сострадание, потому что это дает возможность увидеть изнутри, как работают техники, самим прочувствовать сложности и укрепить способность моделировать сострадательное присутствие с клиентами.