Чай, чапати, чили, чилим...

— Мокши! Освобождения от страданий, чтобы уйти и больше не возвращаться в эту юдоль печали.

— Разве жизнь — это обязательно страдание?! — не согласились мы с Давидом. — Замечательная идея о перерождении, когда знаешь, что впереди у тебя много разных интересных жизней. Можешь родиться в любом уголке планеты, женщиной, мужчиной или зверьком каким-нибудь. Это же благо!

— Ну, — рассмеялся Давид, — души у вас молодые. Мокши вам долго не видать, будете перерождаться, как сами того хотите.

На утро мы собирались посетить даршан. Нас предупредили, что на интервью к Бабе попасть сложно. Многие люди живут в ашраме месяцами и каждый день пытаются привлечь Саи Бабу к решению своих проблем. Даршан начинается в семь утра, но очередь жаждущие встречи с Саи Бабой занимают с часу ночи. Они распределяют между собой места в первых двух рядах, так как Баба далеко за просящими не ходит. Когда Саи Кулвант открывают, то все садятся строго в порядке очереди. Жанна сказала, что встать в семь утра — это для нее уже подвиг, а торчать на улице ночью — это, простите, сдвиг. Утром мы мчались галопом к павильону Саи Кулвант, потому что опять почти проспали встречу с Саи Бабой. Он выходит всего на несколько минут, и будет жаль, если мы его так и не увидим. Конечно, уже не было никакой очереди, и мы свободно расселись на мраморном полу в ряду пятисотом от заветной двери, из которой выходил гуру. На входе в павильон отбирают колющие и режущие предметы, камеры, спички и босоножки. Женщин, стремящихся проникнуть на даршан без дуппаты (шарфа, накидываемого поверх платья, чтобы прикрыть грудь), прогоняют.

Наконец, все споры улажены, ковровые дорожки, по которым будет ступать Божество, расстелены, звучат заунывные баджаны. Люди сидят по-турецки, либо стоят на коленях на принесенных с собою ковриках, и все тянут шеи в ожидании. Когда же появится Саи Баба?

Появился. Он обходит свои любимые два первых ряда и собирает письма с прошениями. Те, у кого Баба принял письмо, позже приглашаются на интервью. Потом Саи Баба идет по ковровой дорожке вглубь зала. Ликующий народ стелется ниц перед своим кумиром. Саи Баба спокоен. Одну руку он поднимает в приветственном жесте, другой поддерживает свой выпуклый, такой характерный для индийских мужчин в возрасте, животик. Служители порядка на протяжении всего пути Саи Бабы следят за тем, чтобы люди не бросились на гуру. Можно только лицезреть его, а не хватать руками или лобызать стопы Божества. Говорят, такие случаи бывали. Но сегодня толпа ведет себя прилично и почтительно. Между прочим, в 1993 году за покушение на жизнь Саи Бабы были расстреляны студенты университета в Путтапарти, и никто толком не расследовал это дело.

До нашей галерки Саи Баба не доходит, где-то там посреди зала у него поворот, и вот он уже семенит назад. Мы не можем почувствовать его необыкновенную ауру. Да, никаких ощущений. Разве что, Саи Баба показался нам слишком ветхим и уставшим от ежедневной кутерьмы вокруг него. А до девяноста шести лет еще жить да жить, и от звания Бога отступиться не дадут. Наверняка, за Саи Бабой кроется институт очень влиятельных людей.

Я не настаиваю на том, что все это — фальсификация, массовый гипноз и прочее и даже готова поверить в материализацию предметов, общение на расстоянии посредством телепатии и телекинез. Думаю, что все эти способности современный человек мог бы развить у себя, если бы поднялся на более высокий уровень сознания, пересмотрел свои ценности, стал добрее, научился отвечать за собственные поступки. А иначе чудесные способности могут обернуться оружием против человечества и ускорить его гибель.

Если Саи Баба приветствует в людях стремление к самосовершенствованию, то непонятно почему же они превращаются в толпу преданных и единственной целью своей жизни считают пребывание вблизи избранного гуру? Будто бы одной его милости довольно, чтобы препроводить их на небеса обетованные. Большинство людей в ашраме следуют распорядку жизни Саи Бабы и верят, что пока они живут под присмотром у Бога, ничего дурного с ними не случится. "У Бога есть план для меня, вот все, что мне нужно знать". Пожалуй, это удобно. Но мы с Жанной решили, что больше в ашрам не поедем, так как считаем, что жизнь дается нам, чтобы как-то проявить в ней себя, а не для того, чтобы от нее отречься. Мамла сказала, что стоит поехать в ашрам еще раз. Если столько людей находят в нем то, что ищут, значит, дело обстоит серьезнее, чем кажется на первый взгляд. Мы не стали разубеждать друг друга.

Глава 18. Наши в Индии

В Бангалоре мы с Жанной были первыми студентками из России и поговорить на русском языке могли только с узбечкой Дилорам, которая приехала в Индию незадолго до нас и тоже обучалась по программе ICCR. Все встречи с русскими были случайными, иногда они перерастали в длительное знакомство, иногда — нет. Общения хватало и с индийцами — исключительно контактными людьми. Обычно они не искали повода для знакомства, просто говорили:

— Привет, как дела? Меня зовут ...