Чай с Казановой

На следующий день кадровик сообщила, что открыла вакансии главного экономиста и помощника юриста, потому что место Анны занял нынешний помощник, прекрасно справлявшийся с ее обязанностями, и часто выполняющий их за нее. Откровенно я была рада за Евгения: он один из адекватных людей в офисе.

***

После обеда с Алексашиным я стала избегать его активнее, стараясь замаскировать это под серьезную занятость или просто не попадаться на глаза. На работе больше не задерживалась – брала на дом то, что нужно было успеть сделать к утру. О результатах всех своих переговоров и решений часто отписывала ему в почту, давала исчерпывающую информацию и сверх того, чтобы даже не возникало лишних вопросов и желания поговорить отдельно. Я даже договорилась с Таней, чтобы она сразу писала в чат, если шеф выходит из кабинета и тем более если направляется ко мне. Я мигом вызывала в кабинет кого-то из коллег и находила, что обсудить. И с планерок уходила первой, и на обед, если удавалось, ездила домой.

Но Алексашин и сам перестал так часто заглядывать в мой кабинет. Постепенно беспокойство на эту тему выветрилось из мыслей. Стало совсем не до выяснения личности поклонника, продолжавшего присылать подарки. Вообще, было не до праздных разговоров…

По офису бродили тревожные ожидания, все думали о том, что нас ждет в будущем. Слухи о необычном вирусе начинали плодиться и размножаться. В интернет уже нельзя было спокойно войти и почитать простые новости: все сквозило негативом и разноречивой информацией. Это напрягало и разъедало настроение, казалось, грядет нечто страшное, неуправляемое. Особенно когда СМИ сплошь и рядом пропагандировали смертельную заразу, вовсе не ободряя, а загоняя всех в депрессию.

Нам нужно было набирать объемы, а заказчики сливались один за другим. Поставщики тоже вели себя непредсказуемо: повышали стоимость ранее оплаченного сырья или необоснованно задерживали его отправку. Стали закрывать границы, инвесторы – притормаживать сделки. Началась какая-то всеобщая истерия. И никто не осознавал толком, что происходит на самом деле. Кто-то навязывал мнение о мировом заговоре, кто-то рассуждал о естественном отборе: мать природа решила сама проредить ряды паразитирующей на планете массы…

Но фабрика не могла встать, нам всем приходилось изыскивать средства, снижая затраты на все, что не касалось производства.

В середине февраля власти стали говорить о возможном периоде самоизоляции и введении ограничительных мер. Я прекрасно понимала, что это даст мощный сбой в экономике в целом, как повлияет на наше производство, но старалась не унывать и прорабатывать антикризисные меры.

С шефом приходилось встречаться все чаще, оставаться на долгие совещания и анализировать наши перспективы. Ему уж точно было не до романтики. Я видела, как он напряжен и как старается найти максимально правильное решение…

И, видимо, на нервной почве у нас обоих все вышло из-под контроля.

Перед Днем защитника Отечества, когда в отделе сильно заболело несколько человек, а задач было столько, что на всех выше крыши, я решила разгрузить коллег, взяв часть их работы. Смысла сидеть в кабинете не было, поэтому я собралась уехать на час раньше, чтобы поработать дома в спокойной обстановке на этих праздниках. Выходя из отдела с полным пакетом документов, прямо у дверей столкнулась с Алексашиным.

– О, простите… Я уже убегаю… У вас что-то срочное, Даниил Викторович?– непринужденно посмотрела я в его потемневшее лицо.

– Вы так рано уходите?– недовольно прищурился он.

Я отвела глаза и с виноватой улыбкой кивнула:

– Понимаю, что у руководителя ненормированный день… Но я никогда не ухожу раньше семи-восьми и гораздо лучше справляюсь с оставшимися задачами дома, а тут все так накалено, что я устаю от самой атмосферы… Ну и впереди праздники… Я не на прогулку собираюсь…

Алексашин переступил с ноги на ногу, вложил руки в карманы брюк и наклонился ко мне.

– Майя, вы меня избегаете?

– С чего вы взяли?– растерялась я от такого неожиданного вопроса, что даже голос сел, получилось почти шипение.

– Тогда почему вы прячетесь от меня?– прищурился тот и с такой тоской окинул мое лицо, что я округлила глаза и вцепилась в свой пакет, прижимая его к груди.

– Я прячусь?! Я вас не понимаю, Даниил Викторович…

– Все вы прекрасно понимаете,– тихо выдохнул он и не мигая долго смотрел в глаза.

А когда дверь кабинета напротив внезапно открылась, стали выходить коллеги, я нервно отшатнулась, чуть не уронив пакет. Алексашин поймал меня за локоть, чтобы я не споткнулась о собственные ноги, и совсем не деловым тоном сказал:

– До завтра, Майя…

Опустил руку, убедившись, что я держусь на ногах, хмуро глянул на сотрудников и ушел восвояси.

Я вылетела из офиса как ужаленная и только спустя несколько километров до дома расслабила плечи от напряжения. Все это время сердце ухало где-то внизу живота. «Етить в квадрате, да какой же ты странный все-таки! Вот так и рождаются сплетни!»