Чай с Казановой

– И подарков больше не нужно… Пожалуйста…

– Какая ты строгая…

– Нет, вы меня смущаете, и это выбивает из колеи,– начала потирать щеки я то одну, то другую: кожу пекло невероятно.

– Я тебе не нравлюсь?– как в лоб, ударил его вопрос. Я даже врезалась лопатками в спинку стула.

Сказать прямо «нет» – оскорбить его, сказать «да» – заварить кашу, которую потом не расхлебать, да это и не совсем правда, а сказать, что он нравится мне как человек и руководитель – все равно, что втоптать его самолюбие в грязь. Но я сама себя загнала в ловушку, вовремя не сумев закрыть этот вопрос, когда он не стоял так остро.

– Не в этом дело…– растерянно выдохнула я, не понимая, что ответить, но молчание – точно не выход.– Вы же видели моего друга… Я надеялась, что вам все стало очевидно…

– И давно вы встречаетесь?– игнорируя мое кричащее «нет», спросил он, будто требовал отчета по отделу продаж, а не говорил о моей личной жизни. Я не давала ему права быть настолько бесцеремонным.

– Не уверена, что с моей стороны прилично обсуждать личные вопросы…

– Все, что касается тебя, – очень личный вопрос для меня,– неожиданно поднялся Алексашин, и меня бросило в холодную дрожь.– Поэтому, о каких приличиях ты говоришь?

«Не трусь, Майя, скажи ему все, как есть, ну должен же он понять…»– подумала я, стараясь обуздать эмоции и быть максимально деликатной. Но не успела, он раздраженно подошел к моему плечу, наклонился и твердо проговорил:

– Мое предложение остается в силе. Подумай, у тебя будет неделя…

– А что будет потом?– сорвалось с языка, и я повернула к нему голову.

Оттого, что он смотрел на меня с холодной задумчивостью, жутко захотелось отодвинуться, дыхание стало поверхностным, легкие запекло так же, как и лицо, но я заставила себя сидеть ровно.

Он подвинулся еще ближе и вкрадчиво произнес:

– Ты же понимаешь, что я так просто не сдамся? Я уже не мальчик, чтобы бегать за девушками. А ты мне слишком нравишься.

– И вы так легко говорите об этом, зная, что я не свободна?

Алексашин выпрямился, вложил руки в карманы брюк и отошел к двери, а перед тем как выйти, снисходительно усмехнулся:

– Пока ты не замужем – ты свободна. А я не сдаюсь перед такими пустяками.

Я опешила от этого заявления. И ведь он не шутил. Он прямо заявлял, что не оставит попыток заполучить меня. Его мало интересовало мое мнение, и какой-то сторожевой пунктик во мне воспринял это, как угрозу. Я терялась от резких перемен в поведении шефа: то он был таким дружелюбным и простодушным, а теперь походил на волка в овечьей шкуре.

«Да если бы Клим был моим парнем, он бы тебе пятачок начистил!»– зло прошипело во мне, но жаль, что не могла крикнуть это вслед уходящему монстру.

У меня никого не было, и придумывать фантомного мужчину, чтобы отвязаться от настойчивого внимания шефа, – только лишние хлопоты. Ведь нового не найдешь, чтобы он начал приезжать за мной на работу и дарить цветы. Не покупать же себе их самой. Да и что это будет за подозрительная активность после догадок Алексашина?

Помимо воли вспомнились заботливые и нежные объятия Клима до того, как он испоганил все своим «это подарок». В тот момент те объятия казались такими надежными и безопасными… Так захотелось вновь почувствовать себя в уютном коконе, с ним рядом… и чтобы он сам этого хотел. Но это были только отчаянные фантазии.

«Не плачьте, мадам, это был всего лишь секс…– горько поморщилась я и положила лоб на стол.– Да нет, все к лучшему. А то так и влюбиться недолго… Было бы в кого! Пожалел белугу… Аж противно!»

***

Алексашин улетел к акционерам. Думала, без него будет полегче. Но легче не становилось. И не он был тому причиной.

Ситуация из-за объявленной пандемии везде становилась напряженной. Унылое настроение коллектива и меня вгоняло в ступор. Будто люди перестали болеть чем-то иным, кроме коронавируса. На каждый обычный чих или кашель реагировали остро, как на прокаженного. Многие ходили в масках, это жутко давило на психику. Когда-то в пору расцвета наркомании на улицах валялись шприцы, теперь же валялись использованные маски. Кэт посмеивалась: «Лишь бы по улицам не начали бродить зомби», но было стойкое ощущение, что к этому все и идет.

Статистика зашкаливала, становилось страшно за близких и родных. Я звонила родителям в Уфу по три раза на день. А когда вечером приходила домой, садилась у окна и, тупо уставившись в одну точку, не могла ни о чем думать.

«Интересно, а как там этот?.. Приходит к клиентам в маске и перчатках?»– усмехнулась я, вспомнив Клима.

А еще на уме вертелся вопрос: «Вот в жиголо я почему-то готова была влюбиться, а в этого нормального мужчину со здоровыми увлечениями и сильным интересом ко мне – ни в какую… И ведь симпатичный, и сильный, и точно, как за каменной стеной буду… Но что-то не дает его подпустить, будто та самая каменная стена между нами… И как нас мужчины понимают, если нам самим себя не понять?»

Часть 19. На острие ножа

Но и эта непростая неделя не могла закончиться без очередной встряски.