Читаем Чай с лимоном полностью

Я сел рядом. За домом в промежутках между густо посаженными деревьями виднелся внушительного размера участок с аккуратно стриженной травой и теннисным столом в дальнем углу. Пухлыми пальцами Оля открыла пачку и, наклонив её под углом, высыпала на ладонь несколько сигаретных бумажек, пару фильтров и небольшой пакетик с травкой, очевидно — марихуаной.

Не успел я вымолвить и слова, как Ольга ловким движением руки насыпала траву в бумажку, скатала бумажку трубочкой и, аккуратно облизав языком край, свернула её в тугую папиросу.

— Держи! — сунула она мне косяк, другой рукой пытаясь вытащить из пачки всё того же «Парламента» застрявшую зажигалку.

— Я, наверное, не буду, — попытался аккуратно отказаться я.

— Лёш, ты меня пугаешь! То у тебя пакет не отберёшь, пока не скуришь — не успокоишься, то «не буду». Я Эдику звонила сегодня, он завтра обещал заскочить, привезти. — Она вложила папиросу меж пухлых губ, поднесла зажигалку и пару раз глубоко затянулась, аккуратно выпуская характерно ароматный дым в свисающие листья берёзы. — Ты только мне наличных оставь, у меня совсем мало там. — Она протянула мне тлеющий косяк.

Я молча смотрел на переливающийся разными оттенками красного кончик папиросы. Почувствовав, как меня натурально начинает тошнить, я отодвинул Олину руку ладонью в сторону и покачал головой. Неожиданно слева, со стороны дома, донесся громкий мужской голос:

— Ага! Без меня, значит, забиваете?

По тропинке широкими шагами к нам подходил молодой человек с характерной спортивной сумкой в руках. Не успел он дойти до скамейки, как я тут же его узнал. Это был именно тот незнакомый мне Сергей, которого мне так и не удалось распознать и понять днём ранее. Или днями ранее. В общем, тогда, когда я видел его в последний раз.

— Серёжка! — вскрикнула Оля. — Ты чего так долго? Ужин готов! — Она вскочила со скамейки и так же крепко обняла парня за шею.

— Привет, сеструха! — сказал Сергей и поцеловал её в щеку. — Привет, Лёш! — Он протянул мне руку, которую я любезно пожал. Между тем Сергеем, с которым я раньше пил пиво, и этим Сергеем не было ни малейшего отличия. Разве что одет этот Сергей был цивильнее и чище.

— Ну-ка, поделись! — Сергей забрал у Ольги из пальцев тлеющий косяк и смачно затянулся.

— Я пошла в дом, булочки погрею пока. Мальчики, не задерживайтесь! — Привычными ей быстрыми скачками Ольга весело удалилась в сторону дома.

— Ну чего, как ты? — выпустив большие кольца дыма, спросил меня Сергей.

— Нормально, — сухо ответил я, — сам как?

— Тоже норм. Билеты завтра возьму, сегодня что-то не до них было, не успел. В субботу поеду, наверное. Докинешь?

— Докину, — без промедления утвердительно ответил я.

— Супер! Ну, пошли! А то Олька ругаться будет. — Он потушил окурок о тротуарную плитку, кинул его на землю под берёзу и, положив сигаретную пачку в карман, такими же широкими шагами, как и пришёл сюда, направился к дому.

— Мальчишки, вы со мной шампанское? Или пива налить? У нас вроде пара баночек ещё оставалась. — Ольга успела разложить по тарелкам рис и ждала у духовки греющиеся булочки.

— Мне пивка! — громко отозвался Сергей. — Ща только шмотки скину. — И он побежал вверх по лестнице.

— А ничего покрепче нет? — робко спросил я у Ольги. Мне абсолютно точно нужно было снять напряжение прошедшего дня, а с пивом на это уйдет много времени.

— О! Отличная мысль! — подхватила идею Оля. — Давай я тебе чайку с лимончиком сделаю и коньячка налью. А то от пива живот вырастёт! — Она широко улыбнулась круглым лицом, отчего стала казаться ещё шире и ниже ростом.

Через пару минут пришёл Сергей в чистой футболке и с банкой пива в руках:

— Ты поконьячить решил? — спросил он, глядя, как Оля достает из шкафа новую бутылку «Хеннесси».

— Ага. Немножко выпью.

— А кто мне шампунь откроет? — обратилась она к нам, наливая коньяк в рюмку.

— Ой, прости, дорогая. Не уследил. — Сергей подскочил со стула и направился к холодильнику.

Я остался сидеть, молча разглядывая незнакомую прежде еду, красивую посуду и толстую попу Ольги, поскольку она стояла ко мне спиной.

«И на кой хрен тебе эти приключения, а? — спрашивал я сам себя. — Доигрался? Просрал Анюту? Вали отсюда на фиг, пока не поздно! Это просто тупой сон! Нюта наверняка ждёт дома, скучает! А ты всё хернёй страдаешь! Сваливай! Не спать же с этой толстухой, какой бы милой она ни была и каким бы прелестным голосом не обладала?! Она не жена тебе, Лёха, никогда ей не была и вряд ли когда-нибудь будет! Бред же! Уж лучше до Алины доехать, она точно отработает по полной программе!»

При мысли об Алине меня бросило в мелкую дрожь.

— Лёш, у тебя однозначно что-то случилось! На тебе лица нет! — Оля заботливым взглядом посмотрела мне в глаза и положила свою ладонь мне на руку. Я даже не заметил, как они с Сергеем сели за стол.

— Всё нормально! — настойчивым тоном ответил я. — Мне бы Ромке позвонить.

— Давай, поешь, пока не остыло, и иди звони хоть весь вечер. — Она подняла наполненный шампанским бокал. — Ну, мальчишки, за вас! Я вас очень люблю!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ханна
Ханна

Книга современного французского писателя Поля-Лу Сулитцера повествует о судьбе удивительной женщины. Героиня этого романа сумела вырваться из нищеты, окружавшей ее с детства, и стать признанной «королевой» знаменитой французской косметики, одной из повелительниц мирового рынка высокой моды,Но прежде чем взойти на вершину жизненного успеха, молодой честолюбивой женщине пришлось преодолеть тяжелые испытания. Множество лишений и невзгод ждало Ханну на пути в далекую Австралию, куда она отправилась за своей мечтой. Жажда жизни, неуемная страсть к новым приключениям, стремление развить свой успех влекут ее в столицу мирового бизнеса — Нью-Йорк. В стремительную орбиту ее жизни вовлечено множество блистательных мужчин, но Ханна с детских лет верна своей первой, единственной и безнадежной любви…

Анна Михайловна Бобылева , Кэтрин Ласки , Лорен Оливер , Мэлэши Уайтэйкер , Поль-Лу Сулитцер , Поль-Лу Сулицер

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Приключения в современном мире / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Самиздат, сетевая литература / Фэнтези / Современная проза
Армия жизни
Армия жизни

«Армия жизни» — сборник текстов журналиста и общественного деятеля Юрия Щекочихина. Основные темы книги — проблемы подростков в восьмидесятые годы, непонимание между старшим и младшим поколениями, переломные события последнего десятилетия Советского Союза и их влияние на молодежь. 20 лет назад эти тексты были разбором текущих проблем, однако сегодня мы читаем их как памятник эпохи, показывающий истоки социальной драмы, которая приняла катастрофический размах в девяностые и результаты которой мы наблюдаем по сей день.Кроме статей в книгу вошли три пьесы, написанные автором в 80-е годы и также посвященные проблемам молодежи — «Между небом и землей», «Продам старинную мебель», «Ловушка 46 рост 2». Первые две пьесы малоизвестны, почти не ставились на сценах и никогда не издавались. «Ловушка…» же долго с успехом шла в РАМТе, а в 1988 году по пьесе был снят ставший впоследствии культовым фильм «Меня зовут Арлекино».

Юрий Петрович Щекочихин

Современная русская и зарубежная проза
iPhuck 10
iPhuck 10

Порфирий Петрович – литературно-полицейский алгоритм. Он расследует преступления и одновременно пишет об этом детективные романы, зарабатывая средства для Полицейского Управления.Маруха Чо – искусствовед с большими деньгами и баба с яйцами по официальному гендеру. Ее специальность – так называемый «гипс», искусство первой четверти XXI века. Ей нужен помощник для анализа рынка. Им становится взятый в аренду Порфирий.«iPhuck 10» – самый дорогой любовный гаджет на рынке и одновременно самый знаменитый из 244 детективов Порфирия Петровича. Это настоящий шедевр алгоритмической полицейской прозы конца века – энциклопедический роман о будущем любви, искусства и всего остального.#cybersex, #gadgets, #искусственныйИнтеллект, #современноеИскусство, #детектив, #genderStudies, #триллер, #кудаВсеКатится, #содержитНецензурнуюБрань, #makinMovies, #тыПолюбитьЗаставилаСебяЧтобыПлеснутьМнеВДушуЧернымЯдом, #résistanceСодержится ненормативная лексика

Виктор Олегович Пелевин

Современная русская и зарубежная проза