Чай со звездным сиянием. Книга 1

Конечно, это не мудрость предков,

Но стоит помнить средь прочих дел:
Удача нам выпадает редко,
А неудача – хоть каждый день.

Переезд в одиночку – тяжелое дело. Веющий обманчивой свободой и перспективами, спустя некоторое время он заставляет нас вспомнить, что люди – это всегда часть общества. Что никто не может долгое время быть один. И тогда начинаются отчаянные поиски – человека ли, дела ли, – которые вновь сблизят тебя с этим миром, позволят дышать полной грудью и радоваться, приходя домой. Тот, кто ищет, порой готов на самые отчаянные авантюры – лишь бы снова почувствовать себя живым. Нужным и важным.

Уильям осознал это после того, как уехал учиться в Вену, оставив Южную Англию, где он родился и вырос. Он вполне мог бы устроиться на постоянную работу в родных краях, но, окончив университет в Борнмуте, небольшом шумном городке, полном активной молодежи, решил, что хочет побывать в другой стране. Уилл жаждал прожить хотя бы один год, в который ему не надо было бы посещать занятия, поспевать за поставленными сроками сдачи многочисленных эссе, спортивными тренировками молодежной футбольной команды и прочими прелестями жизни старательного студента. В то же время он не хотел оставаться дома, предположив, что смена обстановки поможет ему с изучаемым уже шесть лет немецким языком, до этого в основном практикуемым на письме, а не в общении, что это позволит сменить взгляд на мир и открыть что-то новое. Семья Уилла, состоящая из родителей и младшей сестренки, всегда и во всем его поддерживала, благо он рос парнем старательным и неглупым.

Прозвенело прохладное английское лето с его ветрами и ливнями. И вот в первый осенний месяц, добавив к выданным отцом деньгам неплохую сумму, заработанную им самим за последние пару лет, попрощавшись с семьей и взяв с друзей обещание сохранить для него место в команде, Уилл улетел утренним самолетом с острова на континент.

* * *

Частные высшие учебные заведения в столице Австрии были не так известны, как знаменитый Венский университет прикладных наук, но зато давали возможность поступать на заочные программы и совмещать учебу с чем бы то ни было[1]. Впрочем, приезд иностранных студентов в саму Вену тоже приветствовался – им устраивали экскурсии, давали допуск к библиотекам и спортивным залам, возможность посещать открытые лекции. При определенной доле удачи и настойчивости был шанс даже отыскать ведущего программу преподавателя и задать интересующие тебя вопросы при личной встрече, а не ждать письменного ответа, проверяя входящие сообщения по несколько раз на дню.

Поначалу Уиллу все это чрезвычайно нравилось. Он периодически посещал университетскую библиотеку, гулял по Леопольдштадту – тихому, вытянутому вдоль Дуная району, где он снимал маленькую квартиру. Он ездил в центр и на окраины, ходил по музеям, часто бывал в Венском лесу – сказочно-зеленом мире на краю большого города. Вечера он проводил, работая над заказами – фриланс, связанный с переводами и редактурой, уже давно стал для него обыденным делом, – или выполнял задания, присылаемые ему кураторами программы. Но со временем, когда все знакомые маршруты уже приелись, а новые – перестали вызывать энтузиазм, он начал грустить. Сперва не отдавая себе отчета, считая это отголосками плохого настроения или волнения за очередной заказ, а потом – осознанно, немного пугливо, как грустят молодые люди, уже не понаслышке знающие, что невозможно всегда быть счастливым, но все еще старательно скрывающие проявления таких простых человеческих чувств. В один из дождливых октябрьских дней он признался себе в этом сам, хоть и не вслух, но громко и отчетливо, запив эту мысль большим глотком горького кофе. Он тосковал по дому.

Там, в родном Дорсете, у Уилла всегда было море – живое, дышащее свободой и бесконечным спокойствием. Хотя если бы вы родились таким же дотошным, как некоторые учителя в его школе, вы бы отметили, что пролив Ла-Манш морем совсем не был. Но все жители графства, от стариков до молодежи, звали его именно так. Уильям любил гулять у воды вечером – когда приходили из последнего рейса желтые круизные кораблики, набережная освещалась яркими огнями, а волны разносили окрест звуки веселой музыки из пабов и ресторанов. Он часто оставался допоздна, наблюдая, как гаснет живое веселье и зажигаются первые звезды, принося с собой умиротворение и уверенность в завтрашнем дне. А где-то там, в глубине города, его ждала семья, друзья-приятели, оранжевого цвета футбольный мяч, купленный им на первые серьезно заработанные деньги, и заветный кожаный блокнот с записками и заметками. Все было как должно.