— Скажите, Алиса… — Он говорил так, словно у него за спиной стояла вечность и ему некуда было торопиться. — Вам не страшно жить?
— Почему это мне должно быть страшно жить?
— Вы играете людьми, будто они — не люди, а тряпичные куклы. Вы не боитесь, что однажды так обойдутся и с вами?
— Хотела бы я посмотреть на того, у кого это выйдет. — Она усмехнулась, хотя на душе было гадостно. — Впрочем, — быстро оправившись от потрясения, закончила она, — едва ли этим человеком будете вы. И если честно, то это к счастью.
— Вы — не женщина, — помолчав, убежденно сказал Ярран.
— Я — это я. Не вам меня судить.
— «Они утверждают, что это хорошо, я же нашел, что дела их злы. Итак, воздается каждому по делам его».
— Аминь, — со смешком заключила Алиса и шагнула с крыльца в солнечную, звенящую птичьими голосами тишину.