Чайка моя белоснежная

Ветер буйный, ветер смелый, разорви крылом прибой,
Накипевшей горькой пеной лицо жаркое умой.
Распахни объятья, ветер, и кружи, кружи меня,
Чтоб на всем на белом свете только ветер, буйный ветер,
Только волны, только я.

Напой мне музыку крылом своих бессонным,

Шепни слова, что не могу произнести,
И пусть печаль мою, как песнь, подхватят волны,
Ее над морем белой чайкой пронеси.

Чтобы наплакалась и вдоволь накричалась

Та песнь-печаль из звуков слез, из звуков смут,
Пусть не расслышат слов, кому предназначалась,
Пусть море с ветром лишь одни ее поймут.

Ветер буйный, ветер вольный, заглуши души прибой,

Пусть затихнут, схлынут волны, наполняясь синевой.
Но мольбы не слышит ветер и кружит, кружит меня,
И на всем на белом свете только ветер, буйный ветер,
Только волны, только я…

«Ветер вдруг донесет терпкий запах смолы…»

Ветер вдруг донесет терпкий запах смолы,
Запах талых снегов и чистого неба.
Я губами прильну, ошалев от весны,
К еще теплой буханке пшеничного хлеба.

И с небес на снега ветер жадно падет,

Закружит и устроит шабаш метельный,
И простушка-надежда крыла подберет,
Будет биться и плакаться звоном капельным.

Ах, Весна, ах, Весна, что творишь! что творишь?!

Сердце пагубой дразнишь, ветрами морочишь
И безумием вьюги в окошко стучишь,
Неподвластная смыслу, чего же ты хочешь?

Что ж, давай, побегу и все клятвы нарушу,

Вновь веселье заставлю кружить кутерьмой
И в самую злую январскую стужу
Нежданно и дерзко запахну весной…
Запахну весной…

«Ветер рвет пену с волн и в ладонь мою…»

Ветер рвет пену с волн и в ладонь мою
Мне швыряет, а я лишь благодарю…
А вокруг океан, сыплет звездопад,
Волны жгут, только мне нет пути назад…
Пусть живу я не так и пою не так,
Только знаю, вдали где-то там маяк.

«Эй, смотритель маяка, счастья хочется,

Ты пусти меня в свое одиночество,
Ты исполни звезд летящих пророчество —
И твое заточение кончится…
Я смогу быть смешной и послушной смогу,
Я устала тебя ждать на берегу…»

Я не помню вины, я не ведаю зла…

«Ах, как звезды скользят по краю весла!»
Я сквозь штормы несла к маяку огонь,
Но хохочет русалка: «Он мой, только мой!»
Замолчи же, весталка, не лги, не злословь,
Я живая, во мне не русалочья кровь.

«Эй, смотритель маяка, счастья хочется,

Ты пусти меня в свое одиночество,
Ты исполни звезд летящих пророчество —
И твое заточение кончится…
Я умею прощать и понять все смогу,
Я устала тебя ждать на берегу…»

«Вот и август черпает из теплой лохани последние дни…»