Чайковский

Первая поездка состоялась в июне – сентябре 1861 года, когда Петр Ильич в качестве переводчика и секретаря сопровождал знакомого своего отца инженера Писарева. В тот раз он посетил Берлин, Гамбург, Брюссель, Антверпен, Остенде, Лондон и Париж. Сначала радовался: «Я еду за границу; ты можешь себе представить мой восторг, а особенно, когда примешь в соображение, что, как оказывается, путешествие мне почти ничего не будет стоить: я буду что-то вроде секретаря, переводчика или драгомана Писарева… Конечно, оно бы лучше и без исполнения этих обязанностей, но что же делать?.. Путешествие это мне кажется каким-то соблазнительным, несбыточным сном»[69]. Потом сожалел: «Что сказать тебе о моем заграничном путешествии? Лучше и не говорить о нем. Если я в жизни сделал какую-нибудь колоссальную глупость, то это именно моя поездка. Ты помнишь Писарева? Представь себе, что под личиной той bonhomie[70], под впечатлением которой я считал его за неотесанного, но доброго господина, скрываются самые мерзкие качества души; я до сих пор и не подозревал, что бывают на свете такие баснословно подлые личности; теперь тебе не трудно понять, каково мне было провести три месяца неразлучно с таким приятным сотоварищем. Прибавь к этому, что я издержал денег больше, чем следовало, что ничего полезного я из этого путешествия не вынес, – и ты согласишься, что я дурак. Впрочем, не брани меня; я поступил, как ребенок, и только. Ты знаешь, что лучшею мечтою моей жизни было путешествие за границу, случай представился, la tentation était trop grande[71], я закрыл глаза и решился»[72].

В конце мая 1868 года Чайковский отправился в продолжительное путешествие по Европе в компании Владимира Шиловского, Бегичева и Де-Лазари. Бегичев был распорядителем при пасынке, Петр Ильич – его учителем, а Де-Лазари выступал в роли приятного во всех отношениях человека, создающего нужный фон для вояжа. Петр Ильич захватил с собой партитуру «Воеводы», над которой работал в поездке. Нахлебничество его тяготило. «Ты уже верно знаешь, при каких обстоятельствах и с какой обстановкой я поехал за границу, – писал он сестре. – Обстановка эта в материальном отношении очень хороша. Я живу с людьми очень богатыми, притом хорошими и очень меня любящими… Меня немножко бесит мысль, что из всех лиц, к[ото]рые были бы рады прожить со мной свободные три месяца, я избрал не тех, которых я больше люблю, а тех, кто богаче»[73].

Проведя несколько дней в Германии, путешественники приехали в Париж, где прожили до середины августа. Задержка была вызвана не потребностью в обстоятельном знакомстве с французской столицей, а необходимостью показать Володю, страдавшего чахоткой, какому-то знаменитому парижскому врачу. В том же письме Александре Ильиничне Чайковский выражает свое недовольство длительным пребыванием в Париже: «Нас держат здесь против воли», но при этом радуется парижской дешевизне и великолепию местных театральных постановок; заодно отмечает, что шумная парижская обстановка не способствует работе над оперой. Коллизия Петра Ильича заключалась в том, что пребывая на родине, он мечтал о заграничных поездках, но стоило ему только покинуть Россию, как его сразу же начинало тянуть обратно.

У Бегичевых Чайковский познакомился с певицей Дезире Арто (в миру – Маргерит Жозефин Монтаней), ученицей знаменитой Полины Виардо…[74]

Впрочем, давайте по порядку. «Уроки мои идут очень успешно, и даже я пользуюсь необыкновенным сочувствием обучаемых мною москвитянок, которые вообще отличаются страстностью и воспламенимостью», – сообщал Петр Ильич братьям в феврале 1866 года. Московские музыкальные классы ужасали Чайковского обилием учащихся женщин, но в то же время он писал своей мачехе о надеждах «пленить этих фей». Почти двадцать шесть лет как-никак, пора бы уже и жениться.

Муфка, о которой упоминалось выше, была увлечением мимолетным, а вот с Верой Давыдовой, сестрой мужа Александры Ильиничны, у Петра Ильича могло бы выйти что-то серьезное. Могло бы, да не вышло.

Они познакомились в Гапсале летом 1867 года, когда братья Чайковские были вынуждены обходиться двумя обедами на троих. Там же, в Гапсале, Петр Ильич написал две пьесы для фортепиано – «Песню без слов» и «Развалины замка». Вместе со «Скерцо», сочиненным еще во время учебы в консерватории, эти пьесы составили фортепианный цикл «Воспоминания о Гапсале» (Op. 2), посвященный Вере Васильевне Давыдовой.