Чайлд Роланд к темной башне пришел

Да в чем вообще твоя проблема? У тебя какое-то шило в заду по поводу моего руководства кафедрой? Потому что моя цель – создать лучшую театральную кафедру во всей наблюдаемой вселенной. И я думаю, что за короткое время, которое я провел здесь, мы добились небывалого прогресса. Мы наконец-то привинтили к полу все стулья в экспериментальном театре, так что теперь нет нам нужды тратить время на изменение конфигурации чертова зала всякий раз, когда готовится новая постановка. Пойми меня правильно. Я обеими руками за эксперименты, при условии, что все стулья привинчены к полу и мы следуем правилам методички. Я горжусь тем, что мы таки избавились от выпускников-актеров и большинства актерских классов. Я всегда чувствовал, что университетские театральные кафедры расходуют попусту слишком много времени, пытаясь научить людей, как играть, что заведомо невозможно, и совершенно недостаточно для деконструктивной импровизации. И еще одна реформа, которой я очень горжусь – жесткое ограничение репетиционного времени, которая решает две проблемы. Во-первых, означает сокращение репетиций, которые долгие годы изматывали всех. И во-вторых, поскольку мы ограничиваем репетиции только дневными часами, время остается только на те курсы, которые указаны в методичке, вместо того, чтобы шнырять по университету в поисках чего-то факультативного. Эта кафедра указала на дверь очень многим актерам, и в чем мир совершенно не нуждается, так это в новых гребаных актерах. Что нам необходимо, так это деконструктивная импровизации. Вот почему я провожу так много часов, запершись в своем кабинете, пишу служебные записки. Большой университет работает на служебных записках. Они – смазка, по которой скользит система, и я вижу себя, помимо всего остальное, как великолепного смазчика. Смазка – это средство нашего общения друг с другом, и общение – это наше все, до того момента, как оно выходит из-под контроля. Не будешь возражать, если я измерю твою голову? Злобный враг преследует меня. Сквозь шипастый боярышник дует холодный ветер. Пугало задувает свечу. Я – маленький речной пароходик с едва слышным свистком. Самозванец в путешествии к центру.

Я надеюсь, ты не из тех неудачников, которые грозили взорвать новый центр изящных искусств, потому что я, среди прочих, чувствую, что это здание – величайшее произведение постмодернистской архитектуры, с невероятной акустикой, и тем из вас, кто опаздывает на занятия, заблудившись по пути с парковки, следует подумать, а не получить ли вам диплом по садоводству. Это правда, окон здесь очень мало, но окна подталкивают людей к тому, чтобы смотреть, и по своему опыту я знаю, это, скорее, во вред. В моем кабинете, разумеется, большое окно, но я уже предпринял необходимые меры, чтобы заложить его кирпичами. Меня не отпускает ощущение, что люди снаружи смотрят на меня, когда я затачиваю карандаш. Я – эмиссар света. Это моя ответственность – отучить эти невежественные миллионы от их жутких привычек. Привет? Это ты отплясываешь чечетку в коридоре поздней ночью? Я уже не один месяц гоняюсь за тобой по этим коридорам в три часа утра, сукин ты сын. Это ты, Артур? Ты вешаешь на доске объявлений эти грубые карикатуры, изображающие меня, совокупляющимся с Морячком Попаем? Или ты – отвратительно беременная греческая танцовщица, которая отказалась уйти из актерского класса? Это тебе этот сукин сын Палестрина велел заложить меня омбудсмену? Половая дискриминация, это же надо! А что если декан войдет и увидит тебя в гимнастическом трико, на девятом месяце беременности, стоящей на голове? И перестань подходить ко мне в коридорах, когда я провожу собеседования с перспективными сотрудницами кафедры и спрашивать, не хочу ли я пощупать, как пинается мой ребенок? Я думаю, при этом возникает совершенно неверный посыл. Это не моя концепция. Изыди, ведьма. Теперь направление моих исследований – как уберечься от врагов и уничтожить паразитов.