Чайлдфри (СИ)

Увольнение с формулировкой «по соглашению сторон» позволяло уволенному некторое время получать пособие в размере заработной платы. Естественно, любой вменяемый работник предпочтет написать такое заявление, чем «по собственному желанию».

Беда в том, что Катя Самойлова не могла себе позволить увольнение ни с какой формулировкой, она должна была цепляться руками и ногами, а если получится, и зубами, за свою должность. Ее зарплата была достаточной для того, чтобы оплачивать ипотеку и подтвердить наличие стабильного дохода и квадратных метров, необходимых для усыновления ее мальчиков.

Катя и думать не хотела, что у нее может не получится, она давно уже считала их своими, но теперь выходило, стоит ей усыновить малышей, она тут же потеряет тот самый стабильный доход, а с ним и квадратные метры. У нее была очень хорошая зарплата, попробуй потом найди что-то равноценное с двумя полуторагодовалыми детьми в статусе матери-одиночки. Ее передернуло.

Чистяков продолжал сверлить Катерину глазами, а ей и сказать было нечего.

— Юрий Константинович, вы же знаете, они у меня беспроблемные. У меня хорошая няня, я мобильна, неинертна и очень-очень амбициозна.

— Да знаю я, — беспомощно махнул рукой Чистяков, — главное, чтобы другие о твоей мелкоте не знали, меньше рассказывай, Катюш.

И она чуть не расплакалась от затопившей признательности, но на землю ее быстро вернул голос секретаря Марины, заглядывающей в приоткрытую дверь:

— К вам Аверин. Ему назначено, — как бы извиняясь, сообщила Марина.

— Твою ж… Забыл совсем, — потер переносицу Чистяков, — зови давай этого Аверина, — и понизив голос, быстро проговорил: — В отдел к тебе сотрудничка прислали, Катюш, вчера кадровики звонили. Вроде как специалист великий, а там кто знает, возможно новое руководство своих людей засылает территорию застолбить.

Дверь открылась, и Чистяков, широко улыбаясь, поднялся из-за стола.

— Здравствуйте, Клим Маркович, рад вас видеть, — Чистяков двинулся навстречу вошедшему, Катя и себе принялась выбираться из-за стола, — я Юрий Константинович, а это Екатерина Дмитриевна, она введет вас в курс дела. На время испытательного срока вы подчиняетесь непосредственно ей.

Катя подняла голову с заготовленной приветливой улыбкой, которая мигом сползла с лица. Немедленно захотелось спрятаться за широкой спиной Чистякова, а лучше юркнуть под стол и там отсидеться, вдруг повезет, и Клим Маркович рассеется как призрак в рассветной дымке. К сожалению, рассеиваться никто не собирался, и Катя, призвав на помощь все самообладание, заставила себя поднять взгляд на своего временного подчиненного.

На нее оценивающе смотрели черные как ночь глаза из-под таких же черных вразлет бровей. Легкая небритость, темные волосы аккуратно уложены набок — Клим Маркович был безупречен. Тонкий джемпер и черные джинсы, типичный менеджер среднего звена.

Вот только менеджеру среднего звена ни к чему такая дьявольская красота, а Аверин был до неприличия невозможно красив, и Катя мучительно покраснела, вспомнив, как запускала пальцы в эти темные волосы, тогда влажные и взъерошенные. Смуглый лоб, покрытый капельками пота, вынырнул из памяти так явственно, что она вздрогнула и спрятала руки за спину, почувствовав непреодолимое желание прикоснуться к небритой щеке.

«А вдруг он меня не узнает? Господи, пожалуйста, сделай так, чтобы он меня не узнал! Да у него тех баб наверняка сотни, ну что ему стоит, подумаешь, мы и свет почти не включали…»

Красиво очерченные губы дернулись, уголок криво пополз вверх.

— Очень приятно, Екатерина Дмитриевна. Надеюсь, я вас не разочарую, — низкий мужской голос с приятным тембром лился как музыка, но она не обманулась и явно различила язвительные нотки.

«Узнал. Да что ж сегодня за день такой гадский, а?»

Кате худо-бедно удавалось сохранять дистанцию, как раз подтянулись остальные сотрудники на оперативку, где отделу официально был представлен Клим Маркович. Аверин лучился обаянием, а Катя не уставала изумляться, как у него получалось так открыто улыбаться остальным, но лишь только в прицел черных глаз попадала она сама, лучезарная улыбка неуловимо приобретала саркастический оттенок.

После оперативки народ потянулся на выход, Катя еще лелеяла призрачную надежду вернуться в отдел порознь, но и та растаяла без следа, стоило шагнуть за порог кабинета Короля Ночи. Она старалась идти быстро, все время сдерживаясь, чтобы не перейти на бег, но быстрые шаги за спиной не оставляли никакого шанса.

— Что, не получается сбежать? Юбка узкая? Могу помочь увеличить разрез, — послышался насмешливый шепот у самого уха, и Катю бросило в жар при одном воспоминании, что он тогда сделал с ее платьем, которое тоже оказалось слишком узким…