Чайная на Малберри-стрит

Элис скрылась в туалете, когда в назначенное время объявили об открытии фотовыставки. Пока она сидела в одной из роскошных кабинок, ей волей-неволей пришлось подслушать, как одна из приглашенных дам призналась, что украла свои трехсотфунтовые туфли в магазине в Бангоре, а другая похвасталась, что у нее лесбийский роман с тренером по теннису. Эти скандальные подробности странным образом приободрили Элис.

Когда сестер наконец представили почетной гостье, они уже зевали от скуки. Их поставили к стенке, как военнопленных, и сфотографировали с жизнерадостным телевизионным ведущим Фрэнком Митчеллом и мисс Северная Ирландия, чье имя они так и не узнали. Главное место на снимке фотограф отвел очаровательному личику королевы красоты в фуражке ВВС, а Фрэнк и сестры Кроули прилепились по краям.

Когда на следующий день Беатрис увидела себя и сестру в «Белфаст телеграф», то сказала, что выглядят они так, будто только что выпили уксуса. Верхушки их прекрасных шляп в кадр не вошли. При каждом взгляде на фотографию Беатрис заливалась хохотом, а Элис выходила из себя.

— Нашему дорогому отцу не пришлось бы рисковать жизнью на передовой, если бы не решалась судьба мира, культуры, национальной гордости и государственных флагов, чтоб им пусто было, — возмущалась Беатрис, — а бедной мамочке искать утешения в объятиях другого.

— Ну, если разобраться, — ответила на это Беатрис, — без войны нас вообще могло бы не быть.

Затем они приняли решение больше не переживать по этому поводу. Некоторые вещи так сложны и запутанны, что понять их человеку невозможно.

И когда соседка зашла поздравить их с появлением в прессе и сказала: «Мы этим немцам показали, вовек не забудут. Дали им прикурить», Элис вышла из комнаты.

Глава 30 Воспоминания о Коннемара

Пока Аврора и Дэвид смотрели в гостиной отснятый фильм, Генри тихонько выскользнул из дому. Побродив по парку часик-другой, он зашел в чайную. Там сидела Роза, одна.

Он помедлил чуть-чуть, но все-таки решил подойти:

— Извините, надеюсь, я не помешал вам. Я хотел бы угостить вас кофе в знак благодарности за все хлопоты с растениями.

— А, это вы, мистер Блэкстафф.

— Пожалуйста, зовите меня Генри.

— Спасибо, Генри. Очень любезно с вашей стороны.

Он заказал кофе с бубликами и сел за столик. Он не собирался говорить на личные темы, просто радовался их случайной встрече. Но говорить с ней было так легко, что он незаметно для себя стал задавать один вопрос за другим:

— У вас такой акцент — вы родом не из Белфаста?

— Нет, я из Коннемара.

— Боже, как вы здесь очутились? Я хотел сказать, там, по слухам, такая красота!

— Верно. Абсолютно нетронутая. Но вот в чем загвоздка: промышленности почти нет, поэтому и работать негде. Я переехала сюда, когда познакомилась со своим мужем. У него небольшой бизнес в центре города. Продает всякие устройства, электронику. Он помешан на всем современном, блестящем и маленьком.

— А моя жена — абсолютная противоположность. Она вся в прошлом. Старые пыльные книги, ну и все такое. Сколько лет вы замужем?

— Четыре года. Вообще-то мы недавно расстались.

— Вот как, сочувствую, простите. Я не должен был расспрашивать…

— Ничего страшного. Со мной все будет в порядке. Я знала, что рано или поздно это должно случиться. У нас не осталось ничего общего.

— Вот как, — сказал Генри, и внутри у него как будто что-то оборвалось.

— Он попросил меня бросить цветочный магазин и работать на него. Продавать системы сигнализации. Это стало последней каплей. Я поняла, что все кончилось, — печально улыбнулась Роза. — Вы, наверное, считаете меня чудовищем. С такой легкостью разрушить брак.

— Напротив. Я думаю, вы очень смелая. Если у вас действительно не осталось ничего общего. А дети у вас есть?

— Нет. Джон говорил, нужно подождать, пока бизнес не окрепнет. А у вас?

— Нет. До детей дело так и не дошло. Мы были слишком заняты. А потом однажды проснулись и поняли, что уже состарились.

Он понимал, что зашел чересчур далеко, но не мог остановиться. Признания вырывались помимо его воли.

— Прекратите! Вы совсем не старый. Вы отлично сохранились. Выражаясь языком садоводов, морозоустойчивый однолетник.

Генри рассмеялся:

— Что вы теперь собираетесь делать?

— Поеду домой в Коннемара. Я ничего не имею против Белфаста, но для меня это чужой город. Одна моя знакомая сдает коттеджи прямо на берегу. Я поживу там немного, присмотрю за домиками, пока не решу, что делать дальше. У меня сестра в Австралии. Может, поеду к ней. Еще не знаю. А сейчас, до тех пор пока не продала магазин, живу у подруги.

— Расскажите мне о Коннемара.

— Ну, все серого цвета, и постоянно идет дождь. Мало деревьев. Повсюду скалы. Но иногда мне страшно не хватает той тишины и тумана, приходящего с моря. Наверное, нужно родиться там, чтобы понять меня. Большинство считает, что это скучное место, и они не стали бы жить там, даже если бы им приплатили, а я люблю Коннемара.

— Тогда почему бы вам не решиться? Уехать туда жить?