Чайный сервиз 'Арлекин'

Мистер Саттертуэйт вздохнул. На мгновение ему стало жаль, что у него самого нет ни детей, ни внуков, ни правнуков. Обычно он об этом не думал.

— Здесь делают хороший кофе, — сказал мистер Кин. — Действительно хороший. Всё остальное, как вы и догадались, лучше не пробовать. Но чашечку хорошего кофе всегда можно выпить, не правда ли? Давайте так и поступим, тем более что вскоре, полагаю, вам придётся продолжить своё путешествие.

В дверях появилась маленькая чёрная собака. Она подошла, села рядом со столиком и посмотрела на мистера Кина.

— Ваша? — спросил мистер Саттертуэйт.

— Да. Это Гермес. Познакомьтесь.

Он погладил собаку по голове.

— Скажи Али, пусть сделает кофе, — проговорил он. Собака направилась к двери и скрылась в подсобке. Послышался отрывистый звонкий лай. В дверях тут же показался смуглый молодой человек в зелёном свитере.

— Кофе, Али, — сказал мистер Кин. — Два.

— По-турецки, если не ошибаюсь? — улыбнулся Али и исчез.

Собака вернулась и устроилась рядом с хозяином.

— Рассказывайте, — начал мистер Саттертуэйт. — Где были, что делали? Что-то давно вас не было видно.

— Но ведь я уже говорил, что время несущественно. Я запоминаю только обстоятельства. Надеюсь, вы тоже не забыли, при каких обстоятельствах мы встречались в последний раз?

— Ужасно, — вздохнул мистер Саттертуэйт. — Не хочется даже вспоминать.

— Вы про смерть? Но она вовсе не обязательно трагедия. Я уже как-то говорил об этом.

— Да, — согласился мистер Саттертуэйт. — Та смерть, о которой мы говорим, может, и не была трагедией. Но все-таки...

— Но всё-таки жизнь лучше. Здесь вы, разумеется, правы, — согласился мистер Кин. — Абсолютно правы: жизнь лучше. Никто не хочет, чтобы умирал тот, кто молод, счастлив или мог бы таковым стать. Никто не желает этого. Вот почему мы и должны спасать жизнь, когда предоставляется такая возможность.

— И вы... хотите её мне предоставить?

— Я? Вам?

Длинное печальное лицо Арле Кина осветилось улыбкой.

— Я никогда и ничего не предоставлял вам, друг мой. Вы сами прекрасно знаете, что должны делать, и всегда это делаете. При чём же тут я?

— Э, нет, — возразил мистер Саттертуэйт. — Меня не проведёшь. Но всё-таки, где вы пропадали всё это... что я называю временем?

— Можно сказать: везде и нигде в особенности. Какие-то города, страны, приключения. Но я ведь, как обычно, просто проходил мимо... Скорее, рассказывать должны вы. Нет-нет, не о том, что делали, а о том, что собираетесь... Вот, например, сейчас. Куда вы едете? Кого увидите? Кто они, эти ваши друзья?

— Конечно, я расскажу, и расскажу с удовольствием, поскольку только об этом и думаю. Когда долго кого-то не видишь, всегда волнуешься, как пройдёт встреча.

— Конечно, — кивнул мистер Кин.

Появился Али, улыбаясь, поставил перед ними кофе в маленьких чашечках с восточным узором и удалился. Мистер Саттертуэйт с удовольствием сделал первый глоток.

— Сладок как любовь, чёрен как ночь, горяч как ад. Так, кажется, говорят арабы?

Мистер Кин улыбнулся и кивнул.

— Итак, куда я еду... Ну хорошо, хоть и сомневаюсь, что это имеет какое-то значение. Как я уже говорил, намерен повидать старого друга и познакомиться с его новой семьей. Зовут его Том Эдисон. В юности мы были очень дружны, но потом жизнь, как это бывает, разбросала нас в разные стороны. Он пошёл по дипломатической линии, уехал за границу, работал в разных странах. Изредка я ездил к нему в гости, иногда мы встречались, когда он приезжал в Англию. В самом начале карьеры он оказался в Испании и женился там на местной девушке. Такая темноволосая красавица. Пилар её звали. Он безумно её любил.

— У них были дети?

— Двое. Обе — дочки. Светленькую, похожую на отца, назвали Лили. Я был её крестником. Вторая, Мари, была вылитая мать. Впрочем, с детьми я виделся редко. Два или три раза в год устраивал вечеринки в честь Лили, иногда навещал её в школе. Это был прелестный, совершенно очаровательный ребёнок. Она была очень привязана к отцу, а уж тот от неё и вовсе без ума. Потом началась война (не мне вам о ней рассказывать), и мы встречались всё реже. Лили вышла замуж за военного, лётчика-истребителя. До недавнего времени я даже не знал его имени. Саймон Джиллиат. Командир эскадрильи Джиллиат.

— Он погиб?

— Нет-нет. Жив. Ушёл в отставку и вместе с Лили уехал в Кению — как и многие другие. Они обосновались там и жили счастливо. Вскоре у них появился сын, мальчик по имени Роланд. Потом, когда он уже учился в школе в Англии, я видел его пару раз. В последнюю нашу встречу ему было, думаю, лет двенадцать. Славный малыш. Волосы рыжие, как у отца. Безумно хочется посмотреть, что из него получилось. Сейчас ему двадцать три — двадцать четыре. Время летит так быстро...

— Женат?

— Нет. Пока нет.

— Собирается?

— Кажется, да. Том писал о какой-то девушке, кажется, кузине. Ну, а младшая дочь, Мария, вышла за местного врача. Я с ними, к сожалению, так и не сошёлся. Умерла при родах. Бабушка назвала её малышку Инесс. Испанская кровь... Я вас ещё не утомил?

— Нет-нет, продолжайте. Всё это очень интересно.