Чака

Тем временем Чака уже выступил со своими полками, но на полпути один из вождей племени кумало, Донда, который тоже должен был присоединиться к мтетва, встретил его словами: «Куда ты идешь? Дингисвайо уже убит, а армия мтетва уходит».

Расправившись с Дингисвайо, Звиде решил, что ндван-две теперь по праву могут претендовать на первое место среди племен нгуни, и стал собирать силы для похода на земли мтетва. Но чтобы гарантировать себя от всяких неожиданностей, необходимо покончить сначала с Чакой, который угрожал его армии с фланга.

Гибель Дингисвайо означала и полный развал возглавляемого мтетва союза племен, который держался на личном авторитете Великого. Большинство союзных вождей тут же вспомнили о старых добрых временах и вышли из союза. Остальные же пребывали в состоянии полной растерянности. «Империя» мтетва распадалась на глазах. Наиболее дальновидные обратили свои взоры к Чаке, справедливо полагая, что только военный гений вождя зулу способен предотвратить вражеское нашествие. Первым в Булавайо пришел Нгомаан, приведя с собой второй полк Изи-цве, затем появился Нгобока во главе воинов сокулу. Их примеру последовали вожди нескольких мелких племен, не желавшие полагаться на милость Звиде. Группами и по одному приходили воины мтетва. Их сразу же распределяли по полкам, где они проходили курс ускоренной военной подготовки. Численность зулусской армии возросла таким образом до пяти тысяч человек.

Но несравненно более усилилась армия ндвандве. Гибель Дингисвайо, столь неожиданная и, казалось бы, непонятная, укрепила положение Звиде, и многие вожди поспешили к нему на поклон. А тут еще вождь ндвандве успел расправиться с вождями кумало и влить их воинов в свою армию. Так у Звиде оказалось в наличии двенадцать полков, примерно по тысяче человек в каждом. Будучи человеком осторожным, вождь ндвандве постарался подыскать подходящий повод для войны с зуду, чтобы обеспечить себе расположение окрестных вождей. Звиде придрался к старым обязательствам покойного Сензангаконы, который и впрямь был щедр на посулы. В ультимативной форме он потребовал у Чаки трех девушек для своего гарема, якобы обещанных ему отцом вождя зулу. Последовал обмен резкостями, в результате которого полки ндвандве двинулись к границам зулу.

Во главе двенадцатитысячной армии ндвандве стоял Номахланджана — молодой, самолюбивый и слишком уверенный в своих силах наследник Звиде, а в рядах отборного полка Ама-Нкайя шли почти все остальные взрослые сыновья вождя ндвандве.

Колоссальному численному превосходству противника Чака мог противопоставить только богатый боевой опыт и железную дисциплину своей армии. И все же для сражения в открытом поле этого было явно недостаточно — двенадцать полков ндвандве окружат и сомнут его пять полков, и дело завершится скорее всего их полным истреблением. И Чака выбрал единственно возможную для него тактику.

Но прежде всего вождь зулу принял меры невоенного порядка. Были срочно мобилизованы все способные носить оружие юноши, еще не достигшие призывного возраста, и старики, чьи военные подвиги стали уже давно достоянием прошлого. Именно этим, наспех сколоченным формированиям и поручили заботу о скоте народа зулу. Скот и припасы под их присмотром были срочно укрыты в непроходимой чаще леса Нкандла.

Вдоль берегов Умфолози, являвшейся в то время границей между ндвандве и зулу, Чака заблаговременно расставил сильные сторожевые заслоны из мобильных отрядов, состоящих в основном из воинов союзных племен под общим командованием Нгобоки. Задача их облегчалась тем, что из-за прошедших ливней вода в реке стояла высоко и переправу можно было осуществить только на бродах, прекрасно известных той и другой стороне.

Основные силы зулу было решено построить на холме Гокли, лежавшем почти у самой границы, но удаленном от реки на такое расстояние, что ндвандве не смогли бы утолять в ней жажду, не покидая поля боя на длительное время.

Гокли — холм со срезанной вершиной — идеально подходил для осуществления Чакиного замысла. На плоской его вершине можно было расположить значительный резерв, укрытый от глаз наблюдателей. Туда же доставили сосуды с питьевой водой и запас продовольствия, которого на худой конец хватило бы на несколько дней.

На рассвете решающего дня к холму Гокли приблизилась под надежной охраной вереница девушек, возглавляемая Пампатой. Они принесли горшки с пивом и новые запасы продовольствия. Прибытие этого своеобразного пополнения явилось для Чаки неожиданностью, а неожиданностей, да еще перед самым боем, он не любил. Однако Пампата тут же сослалась на приказ Нанди, и Чака сменил гнев на милость, справедливо рассудив, что лишний запас пива в такую жару не помешает. Но скоро он понял, что Пампата явилась сюда отнюдь не ради пива или снеди для его воинов — у нее явно были какие-то другие планы. Все утро она молча ходила за отдававшим последние распоряжения Чакой, но как только у того выдалась свободная минута — тут же заговорила с ним. Чака не сразу понял, к чему она клонит.