ЧАО

– Подведем итог, Сережа. За два дня у нас не появилось ни одной здравой версии. Не понятно, кто убил, за что и чем. Только строгая формулировка медэксперта – проникающее поражение мозга через левое ухо, приведшее к мгновенной смерти.

– В архиве ничего подобного не нашли, – развел руками Бобров. – Да и у нас улик никаких. СМС-ка отправлена с номера, утерянного когда-то неадекватной старушкой. Предсмертные звонки жертвы были на номера, не зарегистрированные у отечественных операторов сотовой связи. По роумингу определили Прибалтику. Пока разговоры не открыли – двойная шифровка голосового трафика поверх 5G. Наши спецы разводят руками, у них опыта работы с такой методикой пока нет. Черная «Крета» взята напрокат по паспорту Логинова, в салоне только его отпечатки из нашей базы братвы, следов крови нет.

– Видеорегистратор «Креты» что-нибудь дал?

– Машина была неделю в аренде, но Логинов почти все время держал регистратор в бардачке. Очевидно, не доверял чужим технарям. Остались только ночные записи, когда машину ставили на парковку около универсама в Царицино. Скорее всего, снимал неподалеку квартиру. В договорах аренды жилья не найден. Зарегистрированный в Ростове, на его имя «Форд» отмечен «контролькой» на въезде в Москву по трассе М4 «Дон», тоже неделю назад. Он оставил свою машину на большой парковке в Чертаново, это пять минут на метро. Все действия продуманы, так что выходит, этот Логинов частенько наведывался по делам в столицу своим ходом.

– Его машину смотрели?

– Полноприводной «S-Мах». Пока близко не подходили, у него камеры с двух сторон. Если приехал не один, и подельники явятся за «Фордом», их повяжет охрана автостоянки. Договоренность с местным РОВД есть.

Их разговор прервала мелодия сотового телефона Романова, напоминая, что «служба и опасна, и трудна…»

– У нас похожая история, Сережа, – вскинулся майор и привычным движением, спрятав со стола документы, взял оружие из сейфа.

Теплый октябрьский вечер так и манил прогуляться по столице. Прошедший недавно ливень выдраил до блеска скверы и проспекты после листопада, и осень свысока поглядывала на прохожих, по-детски радующихся, последним ясным денькам перед надвигающейся зимой. Все циклично в нашей жизни, времена года, встречи и проводы, рождение и смерть.

Эта мысль ненадолго отвлекла Романова от дороги к месту преступления, и он, в который раз отметил, что душа его уже не так мечется от предстоящей встречи со злом, как это было в первые годы службы.

– Здравия желаю, – коротко глянув на удостоверение, поприветствовал следователя сержант оцепления. – Криминалист работает, медэксперт еще не прибыл.

Майор молча нырнул под сигнальную ленту, знаком показав стажеру опросить свидетелей. Вокруг огороженного участка бульвара толпились зеваки, которых тщетно пытались отогнать несколько полицейских. Кусты, вдоль дорожек и проезжей части, еще хранили увядшую листву, закрывавшие красивую парковую скамейку с литыми чугунными ножками, на которой сидел, закинув ногу на ногу мужчина средних лет. Справа от него, стоял высокий пластиковый стакан с крышкой а-ля «кофе на вынос», которые теперь в центре столицы продают на каждом шагу. Было понятно, что мужчина не спешил и решил посидеть в лучах заходящего солнышка в тишине, наслаждаясь последним теплом.

Все выглядело вполне романтично, если бы не криминалист со своим чемоданчиком на краешке той скамейки и фотоаппаратом в руках. Он привычно выполнял свою работу, не задумываясь кто и почему недавно расстался здесь со своей жизнью. Возможно непутевой или успешной, но пришли они вместе, а теперь пойдут порознь. Почему-то человеку на роду написано все время расставаться – со знакомыми и друзьями, домашними питомцами и увлечениями, с местом учебы и работы, с родным городом и домом, близкими и родными, и, наконец, с самой жизнью. Просто какая-то нескончаемая череда потерь.

Похоже, мужчина на скамейке совершенно не ожидал такого конца. Он выглядел полным жизненных сил, модно одет и подстрижен, даже лицо, запечатлевшее последний миг его жизни, не выражало боли или гнева. Скорее – удивление. Возможно, кто-то подумает, глядя на него-хорошая смерть. Хотя, об этом начинают размышлять, пройдя большую часть своей жизни, и начинают приглядываться, а как это бывает, и даже примерять на себя. Однако понятие плохой-хороший всегда относительно…

– Товарищ майор, – откуда-то снаружи вторгся в размышления Романова голос лейтенанта. – Ситуация странная, никто из гулявших в это время по скверу, не заметил ничего странного. Ни выстрела, ни криков, ни ссоры…

– И не должны были, – резюмировал старший следователь. – Ни пальбы, ни мордобоя. Мгновенная легкая смерть. Скорее всего с небольшого расстояния, а то и в упор. Я обошел скамеечку-травка после дождя нигде не примята. Бедняга только голову на правое плечо склонил, словно от солнца. Значит, убийца спокойно подошел в ослепляющих лучах заходящего солнышка. Обрати внимание, тут бульвар точно на закат ориентирован. Вопрос – убийца именно эту скамеечку выбрал не случайно? Все вроде как спланировал.