Чара

– Уходим отсюдова! – и она потянул мужа за рукав. Отец продолжал молча смотреть в глаза прокурору. И тут с генералом стали происходить ужасные вещи. Сначала оторвались верхние пуговицы его красивого камзола. Потом камзол начал на глазах разваливаться. Одежда падала с прокурора на глазах у всего местного бомонда. В зале стояла зловещая тишина. Прокурор судорожно пытался ухватиться за сползшие белые кальсоны. Еще через пять минут на прокуроре из одежды не оказалось даже тряпочки. Дамы зашептались, пряча лица в своих веерах. А прокурор тщетно пытался прикрыть то, что должно было быть где-то под толстым пузом, хотя прикрывать там было нечего…

Вдобавок ситуацию усугубили, завистливые и не красивые племянницы генерал-губернатора, что зашептались, глядя на мою матушку:

– Да она уж слишком красива. Наверняка из обедневших фрейлин…

Мать яростно обернулась к обидчицам, просто подняла правую руку с вытянутым указательным пальцем… И тут же у старшей племянницы отошли воды, и та разродилась недоношенным ребенком.

На следующий день бледный как смерть генерал-прокурор предстал перед губернатором.

Никогда еще никто не видел генерал-губернатора в такой ярости. Он схватил в охапку своего помощника, намотав воротник кителя на руку…

– Как ты посмел, вошь смердячая, так подставить меня! Завтра же … без регалий и привилегий вон отсюда …на Камчатку без права переписки. Вон, вон, вон…

С бывшего генерал-прокурора текли ручьи пота. Его трясло. Генерал-губернатор упал на колени перед портретом самодержца.

– Господи, ведь дошло до сиятельной особы…Господи, только бы пронесло… Какой позор и срам…

В тот же день родителей выслали на Алтай. Потом родился и я…

___________

Глава пятая. Чара

Заканчивались мои поиски опять ничем. Правда были еще несколько писем, касательно моего деда, которого он подобрал еще в Гражданскую. Артамон писал о нем, как о человеке весьма одаренным. Писал, как учил деда моего знахарскому искусству. И как в день его шестнадцатилетия открыл мальчишке таинство превращения в оборотня. Это последнее письмо перед его гибелью Артамон писал как-то урывками:

– «…Вижу, вырос парень и вроде все при нем… Но что-то гложет меня…Наверное – это его будущий внук… Последний в роду- колдун страшной силы… А будущее внука его как-то неопределено… Скорее всего забросит он свой бесценный дар… Я открыл тогда мальчишке таинство возвращения из клана оборотней… А тетрадь свою с записями по колдовству сожгу и развею пепел… Наверно, не нужно все это стало людям… Принесет это его внуку много горя и унижений… Хватит колдовства…»

Все, это была последняя найденная мною страничка великого Артамона. И я понял, что не судьба мне вернуться в род человеческий.

Я даже немного успокоился. Тем более, что оставалось мне призрачных надежд чуть более полугода.

А между тем мои превращения продолжались и раз в две недели чудовищная сила выбрасывала меня из дома Артамона в лес, в его красоты, запахи, яркие цвета. Только там я испытывал всю мощь каждой частички моего молодого тела. Скоро мне стало казаться, что эта, другая жизнь и есть то самое, моё, настоящее…

В один из таких дней, когда сердце мое составляло одно целое вместе с лесом, когда у меня было прекрасное настроение, я увидел её…

Под старой сосной лежала умирающая белая волчица. Вся белая, ни одной темной точечки. Это была очень красивая крупная самка. Длина ее тела составляла вместе с хвостом более 2-х метров.

Я подошел к ней. Она едва дышала. В холодных глазах ее чувствовалась близость смерти. При осмотре тела я нашел ЧЕТЫРЕ входные пулевые раны. Все пули были у нее в спине, голове и груди…

В это время мое превращение закончилось. Я наклонился над волчицей и погладил ее. Тело умирающей слегка затрепетало.

– И-эх! Сделаю, что смогу… И я понес на руках ее к себе домой. Ослабевшая от потери крови, она все еще дышала.

– Значит выхожу, – окончательно и бесповоротно я тогда принял это решение. И начал ее лечить. Промыл все раны. С огромной осторожностью извлек из нее все 4 пули. Потом сварил в кастрюле курицу и весь день с ложечки отпаивал ее куриным бульоном. Это было все, на что способна была моя медицина.

К вечеру у нее выровнялось дыхание. – Будет жить, – вздохнул я с облегчением.

Летели дни, и моя пациентка постепенно возвращалась к жизни. Незаметно она поднялась и несколько дней тихо трусила вокруг моей избы.

Прошел месяц, она окрепла и стала звать с собой в лес. Я придумал ей имя и назвал ее Чарой, потому как эта волчица всем своим видом просто очаровывала…

Это были мои самые лучшие дни. Ночью мы летели с ней по лесным чащобам, как одно целое. Днем она приходила ко мне, и мы долго гуляли вдоль реки, все ближе подходя к людям. Народ уже знал тогда, что в доме Артамона поселился молодой родственник колдуна, и что он водит с собой повсюду красивую белую волчицу.

____________

Глава 6. Балаган