Чарли Чаплин

Эти картины совсем не похожи на суровую действительность раннего детства, прошедшего в Южном Лондоне. Тем не менее они не выдуманы, и эти воспоминания свидетельствуют о первых всплесках воображения Чаплина. Совершенно ясно, что речь идет о коротком периоде – два или три года, – когда семья не пребывала в бедности. Вероятно, это важное обстоятельство, поскольку герой Чаплина на экране, Бродяга, производит впечатление человека, который в прошлом жил значительно лучше.

В этот счастливый период Ханна Чаплин родила от Лео ребенка, опять мальчика. Уилер Драйден появился на свет в конце августа 1892-го, а весной следующего года отношения Ханны и Лео подошли к концу. Драйден оставил ее, а сына забрал с собой. Драйден считал Ханну плохой матерью. Именно тогда начались все ее несчастья. Несколькими неделями раньше мать Ханны, Мэри Энн Хилл, поместили в психиатрическую больницу. Врачи диагностировали у нее «бессвязность мысли».

Ханне, на попечении которой было двое сыновей, пришлось самой заботиться о себе – семья не могла оказать ей никакой поддержки. Неизвестно, на что она жила. Вполне возможно, нашла себе нового любовника… Или нескольких…

Впоследствии Чаплин в книге «Моя биография» упоминал о том, что в 1894 году его мать получила ангажемент певицы в театре Canteen в Олдершоте. Аудитория там состояла в основном из солдат, грубых и шумных. Во время одного из выступлений у Ханны сорвался голос, и ее освистали, заставив уйти со сцены. Тогда директор Canteen вывел на сцену маленького Чарльза. Мальчик спел какую-то популярную песенку. Зрители стали бросать монетки, и Чарли прервался, чтобы поднять их. Это рассмешило публику. Собрав деньги, мальчик снова запел, подражая тем, кого слышал раньше. В какой-то момент он даже сымитировал сорванный голос матери. Ханну, которая еще раз появилась перед зрителями, чтобы увести сына, встретили аплодисментами. Чаплин писал, что голос у матери так и не восстановился, хотя ей еще один раз удалось получить ангажемент в Hatcham Liberal Club. Ее представляли как мисс Лили Чаплин, певицу и танцовщицу.

Эта любопытная история вполне может быть правдой, хотя среди многочисленных объявлений о спектаклях мюзик-холлов, публиковавшихся в газете The Era, упоминания о представлении в Canteen нет. Чаплин рассказывал и другой вариант этой байки: на сцену его вытащил отец, а причиной провала матери был не кратковременный ларингит, а то, что она стала заглядывать в бутылку. Не стоит слишком строго судить Чаплина, утверждая, что он лгал о своем детстве, – Чарли просто придумывал разные истории из прошлого, в зависимости от своего настроения и обстоятельств, в которых он эти истории рассказывал. По официальной версии, Чаплин был защитником и даже спасителем матери – эту роль в отношении молодых женщин брал на себя и Бродяга в его фильмах.

Ханна Чаплин, по всей видимости, продолжала навещать антрепренеров, и на какое-то время ей удалось устроиться танцовщицей в балет Кэтти Ланнер в театре Empire на Лестер-сквер – одном из самых оживленных и популярных мест английской столицы. Другая артистка из Empire вспоминала, как маленький Чарли останавливался за боковыми декорациями и тихонько пел ее партию на полстрочки впереди… «Чем сильнее я хмурилась, глядя на него, тем шире он улыбался», – говорила она. Эта женщина также рассказывала, что уже тогда у Чарли был превосходный музыкальный слух и он запоминал почти все, что она пела. Директор начальной школы на Виктори-плейс в Уолворте, которую недолго посещал Чаплин, вспоминал о мальчике так: «У него были большие глаза, копна черных вьющихся волос и красивые руки… Он был очень милым и застенчивым».

Как бы то ни было, артистическая карьера Ханны Чаплин закончилась. Она подрабатывала швеей, чинила старую одежду, но это был тяжелый и низкооплачиваемый труд. За поддержкой и утешением Ханна обратилась к Господу. В 1895 году она стала прихожанкой церкви Христа на Вестминстер-бридж-роуд, записавшись так: «Актриса, которая живет отдельно от мужа». Дополнительным заработком было шитье одежды для членов общины, однако физическое напряжение подточило ее здоровье.

29 июня 1895 года Ханну поместили в Ламбетскую больницу, где она пробыла месяц. Мать Чарли страдала от сильнейшего стресса, который, по всей видимости, проявлялся в виде мигреней. Ее старшего сына Сидни отправили в местный работный дом, но через какое-то время перевели в школу для бедных в Вест-Нортвуде. Чарли взял к себе родственник бабушки по отцовской линии, Джон Джордж Ходжес, живший в том же районе.