Чарли Чаплин

Сатирические краски пролога, добродушно-ироническое звучание последующей сцены сменялись дальше лирическими мотивами основного сюжета, все чаще чередующимися с драматическими.

В этом фильме Чаплин впервые смог обогатить многообразие своих средств выразительности также музыкальной палитрой. «Огни большого города» не являлись звуковой картиной в полном смысле слова — в ней еще не зазвучала человеческая речь, — но она сопровождалась музыкой, и партитуру написал сам Чаплин. По его собственным словам, музыка призвана была стать в фильме «как бы душой действия», приобрести такое же значение, как актерская игра.

И действительно, зрительные и музыкальные эффекты здесь дополняют друг друга, создают единые и органичные характеристики сюжетных положений и действующих лиц. Чаплин использовал музыку преимущественно в качестве эмоционального усилителя, однако возлагал иногда на нее и драматургические функции. Лейтмотивы, возникая и чередуясь, заменяли подчас пояснительные титры, облегчали переходы при параллельном монтаже. В отдельных случаях звуковые художественные образы предшествовали зрительным. Так, одновременно со вступительными надписями к фильму звучит резкий, стремительный, полный механического веселья мотив, выражающий стихийную силу бурлящего капиталистического города и его бурный натиск на человека. Возникающие за титрами фоновые изображения суетливого уличного движения, освещенного огнями реклам и автомобильных фар, служат лишь иллюстрацией к звучащей в музыке теме. Этот созданный в самом же начале музыкальный образ большого города неоднократно повторяется и впредь во всех случаях столкновений героя с враждебной ему стихией.

Особенно велико значение звука в прологе. С его помощью раскрывается пародийность образов «отцов» и «патронесс» города: Чаплин заставил своих гротескных персонажей говорить с трибуны на тарабарском языке, голосом, умышленно искаженным звукозаписью, но сохранил в их «речах» все подобающие торжественному случаю выспренние интонации. Звуковой контраст между этой внешней выспренностью и полной бессмысленностью содержания (подчеркнутый многозначительными жестами и мимикой) и является ключом к сатирическому звучанию эпизода, к раскрытию фальши происходящего [Подобное разнообразное (хотя и ограниченное из-за отсутствия диалога) использование звука в «Огнях большого города» может показаться на первый взгляд противоречащим общеизвестному отрицательному отношению тогда Чаплина к этому важнейшему нововведению в киноискусстве. На деле никакого противоречия здесь не было: он выступал не против музыки и звуковых эффектов в фильмах, а против «говорящих» персонажей, которые, по его мнению, неизбежно разрушали созданное с трудом пантомимическое искусство «великого немого». Такие взгляды, разделявшиеся в то время многими видными деятелями кино всех стран, объяснялись примитивностью первых звуковых фильмов и появлением языковых барьеров, которые лишали кинокартины их интернационального характера. Эти возражения отпадали по мере того, как звучащая с экрана речь переставала быть простым техническим дополнением немого кино и становилась органическим и чрезвычайно мощным средством художественной выразительности, а также после введения субтитрирования и развития техники дубляжа, которые опрокинули языковые барьеры.].

В прологе, а также при экспозиции образа главного героя в сцене с мальчишками и у витрины магазина впервые звучат музыкальные лейтмотиве образа Чарли, которые будут продолжены и развиты на протяжении всего фильма.

Новый лейтмотив в картину вводится вместе с образом героини. Это почти песенный мотив, лирический и легко запоминающийся [В основу его был положен известный вальс «Продавщица фиалок». Помимо музыкальных тем, сочиненных непосредственно им самим, Чаплин включил в партитуру фильма (в обработанном виде) небольшие отрывки из нескольких популярных песен и танцев, а также классических произведений («Шехерезады» Римского-Корсакова и др.).]. Мягкости и какой-то задумчивой грусти музыкальных тонов полностью соответствуют зримые краски образа.

…Цветы! Великолепные белые цветы! В их обрамлении появляется неясное и спокойное лицо девушки (Вирджиния Черрилл [Чаплин часто приглашал на главные роли не голливудских знаменитостей, избалованных славой, а рядовых актеров или даже, как в данном случае, вообще непрофессионалов.]). Она сидит у решетки сада, у ее ног полная корзина прекрасных цветов. Но тщетно белокурая продавщица ждет покупателей — ее товар не пользуется спросом в тяжелые дни кризиса.

Около тротуара, совсем недалеко от нее, стоит чей-то роскошный лимузин. Рядом с ним неожиданно образовывается «пробка» — множество машин нетерпеливо сгрудилось, запрудив улицу. Между ними суетится на мостовой Чарли. Он почти сталкивается с полицейским, сидящим на мотоцикле. Чтобы избежать с ним встречи, Чарли благоразумно открывает заднюю дверцу незанятого лимузина и проходит через него. Выйдя с другой стороны на тротуар, он хлопает дверцей и видит девушку, с улыбкой протягивающую ему цветок.