Чарлз-стрит 44

Вся следующая неделя Франчески прошла насыщенно и суматошно. Она съездила в мастерские к трем художникам, пересмотрела картины у себя на складе, вернула непроданные работы нескольким подопечным, чтобы высвободить место для новых. А еще составила список групповых выставок, намеченных на следующий год. Это всегда было непросто — собрать групповую выставку так, чтобы работы разных художников не затмевали, а оттеняли одна другую. В разгар этой суеты четверо ее подопечных заскочили на неделе просто так, проведать ее и поболтать. Франческа всегда радовалась таким визитам, как и приходу клиентов, но время поджимало, дел накапливалось все больше. Несмотря на бурную деятельность, она сумела продать несколько полотен. К ее изумлению, тот самый дантист из Нью-Джерси все-таки перезвонил и приобрел сразу три картины. По рекомендациям прежних покупателей появлялись новые, два известных арт-консультанта заходили посоветоваться, знаменитый дизайнер интерьеров заглянул мимоходом в галерею и одобрительно отозвался о размещении картин. Похвала польстила Франческе. Домой она с каждым днем возвращалась все позже, с жильцами почти не виделась, но всякий раз умилялась, обнаруживая на кухне записочки от Марии, оставляющей ей угощение в холодильнике. Лишь в пятницу вечером Франческа наконец перевела дух. Несколько раз на неделе ей звонила мать, явно желая побеседовать о жильцах, но у Франчески не было времени на долгие разговоры, и она была этому только рада.

В пятницу вечером она улеглась в постель с радостной мыслью, что осталось продержаться всего один день, и уже предвкушая воскресенье в кровати с хорошей книгой. Ни дел, ни встреч не хотелось. Так совпало, что именно в эти выходные дому предстояло опустеть. Крис предупредил, что уезжает. Эйлин объявила в пятницу утром, что едет с новым другом кататься на лыжах, а Мария решила проверить, все ли в порядке дома в Вермонте. Вернувшись из галереи вечером в субботу, Франческа обнаружила, что она одна во всем доме. Поначалу она чувствовала себя прекрасно, но в воскресенье утром вдруг поняла, что ей тоскливо и одиноко. Присутствие жильцов словно служило ей защитой от призраков прошлого, самым живучим из которых был Тодд. От него она уже целый месяц не получала никаких вестей, и это, как догадывалась Франческа, говорило о том, что он устроился лучше, чем она. В минуты затишья она все еще скучала по Тодду и уже начинала гадать, сумеет ли когда-нибудь забыть его. Если вдуматься, возвращения прежней жизни она совсем не желала, а по Тодду все-таки скучала.

Днем в воскресенье тоска усилилась, навалилась жалость к себе и досада, что все жильцы разъехались так внезапно. Франческа вдруг поймала себя на мысли, что у Криса, может быть, свидание. Но ведь это не ее дело. Он никогда не приводил домой женщин и не распространялся о своей личной жизни.

В воскресенье к семи часам вечера она по-прежнему была в доме одна. Только теперь она начала осознавать, как повезло ей с жильцами. Если бы не они, ей пришлось бы проводить все свободное время в пустом доме, где нет признаков жизни и не с кем поговорить.

Она готовила себе на ужин яичницу, с тоской думая о фантастической стряпне Марии, как вдруг услышала настойчивую капель, не сразу поняла, откуда исходит звук, и огляделась. Капало с потолка, лужа быстро разрасталась. Над кухней находился один из туалетов, и пока Франческа думала, что могло в нем случиться, капель усилилась. Наверху, где сейчас занимал комнаты Крис, водопроводная арматура и раньше давала течи. Взбежав по лестнице, Франческа с ужасом увидела, что вода уже повсюду и хлещет чуть ли не из стены — вероятно, где-то лопнула труба. Бросившись вниз за разводным ключом и другими инструментами Тодда, она в панике схватила мобильник и позвонила своему бывшему. Он ответил после второго звонка.

— Что мне делать? — прокричала в трубку Франческа и попыталась сосредоточиться на объяснениях. Затем отложила телефон, сделала все, как сказал Тодд, и с ужасом увидела, что ничего не помогает.

— Перекрой воду! — повторял Тодд. Он объяснил, где находится вентиль, и пока она, мокрая с ног до головы, пыталась завинтить его, прибежал Крис, по возвращении заставший потоп у себя в ванной. Вскоре они оба стояли по щиколотку в воде, а из лопнувшей трубы гейзером била вода. Перехватив растерянный взгляд Франчески, Крис оттеснил ее в сторону, отнял ключ и перекрыл воду. Поток иссяк. Внезапно обессилев, Франческа стояла неподвижно, уставившись на Криса.

— Извините… спасибо, — наконец выдавила из себя она и отвела со лба мокрые волосы. И обнаружила, что Крис не злится, а улыбается.

— Значит, здесь вы и провели все выходные? — пошутил он, и она покачала головой.

— Я только что заметила, что трубу прорвало — на кухне закапало с потолка, — объяснила она и вдруг вскрикнула: — Яичница на плите! — К тому времени, как она добежала до кухни, яичница уже сгорела дотла, а подоспевшая Мария успела выключить плиту и теперь пыталась осторожно отдраить сковородку.