Чародей

Галаэрон, вероятно, должен был бы гордиться, но на самом деле он просто не находил себе места. После первого удара мифала Лаэраль Серебряная Рука занялась его раной в животе и, не обнаружив внутри яйца фаэримма, объявила, что он, скорее всего, выживет, но нуждается в отдыхе. Шторм влила ему в горло целебное зелье, затем привязала его к корню дерева, чтобы он подождал, пока парализующий яд фаэримма выветрится, и там он застрял, задаваясь вопросом, что стало с Валой и Арисом, с Кейей и ее друзьями-ваасанцами, и, самое главное, что произошло между Такари и Кулом и их мечом. Прошла еще четверть часа, прежде чем Галаэрон смог пошевелить пальцами, и еще четверть часа, прежде чем он достаточно овладел собой, чтобы развязать мучительные узлы Шторм. К тому времени, когда ему это удалось, лорд Дуирсар проводил встречу с Избранными, командирами уцелевших рот города, Арисом и всеми, кто мог сыграть важную роль в грядущих событиях. Галаэрон свернул веревку и повесил ее на пояс, затем поправил доспехи и направился через двор, чтобы присоединиться к остальным. Целебное зелье Шторм оказалось удивительно эффективным. Хотя он почувствовал, как глубоко вонзился хвост фаэримма, рана не причиняла ему особого дискомфорта, когда он шел, и когда он посмотрел вниз, то с удивлением обнаружил, что прокол уже закрылся. Когда Галаэрон приблизился, его сестра Кейя первой заметила это. Не извинившись за то, что встала на колени перед лордом Дуирсаром, и, по-видимому, не заботясь о том, что она приводит собрание в тупик, она вскочила на ноги и бросилась к нему с широко раскинутыми руками.

— Брат! — Кейя бросилась на Галаэрона с такой силой, что он отшатнулся и упал бы, если бы она не обняла его за плечи и не подхватила.

— Ты в порядке? — Спросила она.

— Достаточно хорошо, — рассмеялся Галаэрон. Он высвободился и держал ее на расстоянии вытянутой руки. — А ты?

— Ни царапины.

Кейя покружилась, чтобы продемонстрировать, хотя она была так покрыта коркой грязи и крови, что едва можно было сказать, что она женщина.

— Я поверю тебе на слово. А что с остальными?

— Мы потеряли Кула, — сказала Вала, подходя к ним. Она мрачно улыбнулась. — Все остальные в порядке.

— Я сожалею о потере Кула.

Галаэрон взял ее за руки, затем тихо сказал:

— И рад видеть тебя.

— Тогда как насчет того, чтобы показать насколько?

Вала поцеловала его глубоко и крепко, вызвав сердечный и несколько удивленный смех у остальных в толпе. Она задержала поцелуй достаточно долго, чтобы казаться скандальной, затем отпустила его и кивнула через плечо Такари.

— И показывать надо не только мне, — сказала Вала.

Не совсем уверенный, что делать с замечанием Валы или непривычной кротостью Такари, Галаэрон подошел к эльфийке. Он почти не удивился, обнаружив темный меч Кула в ее ножнах, но, когда он посмотрел ей в глаза, тень исчезла. Возможно, были печаль и чувство вины, но не темнота.

— Галаэрон, мне очень жаль, — сказала Такари, с трудом глядя ему в глаза. — Я не хотела покидать свой пост, но он уже исчез, когда я обошла дерево, поэтому, когда я услышал, как Холодная Рука пытается атаковать …

— Все в порядке.

— Я подумала, что должна пойти помочь, — продолжила она. — Возможно, это было просто проклятие…

— Что бы это ни было, Такари, ты поступила правильно, — сказал Галаэрон, беря ее за руки. Он не знал, что случилось с мечом Кула, и не был уверен, что когда-либо хотел знать, но по ясности ее глаз он мог видеть, что она не была захвачена своей тенью. — Я просто счастлив, что ты все еще здесь.

Такари улыбнулся той беззаботной улыбкой купидона, которую он помнил со всех тех лет, проведенных на Южной Границе Пустыни. Галаэрон не мог устоять. Он поцеловал ее так же крепко, как Вала целовала его, хотя на этот раз удивление толпы приняло форму шокированного шепота, а не сердечного смеха. Для Галаэрона это не имело значения. Он любил Такари и Валу, и на пути к спасению Эверески совершил столько ошибок, что ему было все равно, что они подумают. Он не стал бы сдерживать свои чувства, чтобы угодить кому-либо, по крайней мере, этому он научился.

— Гхм, — кашлянул знакомый голос лорда Дуирсара. — Если позволите, я вам помешаю.

Галаэрон и Такари расстались, неохотно, и он поклонился эльфийскому лорду.

— Благодарю вас. Теперь, когда ты, кажется, чувствуешь себя лучше…

Дуирсар вызвал нервный смешок у собравшихся, повернувшись к ним и изогнув одну из своих седых бровей:

— Мне пришло в голову, что со смертью Кииньона Колбатина Эвереска нуждается в новом Мастере Обороны.

Галаэрон был бы прекрасным командиром, — сказала Лаэраль Серебряная Рука. — Он уже однажды спас город.

— Слушайте, слушайте! — закричал Дексон, прихрамывая позади Кейи на своей все еще иссохшей ноге. — Я могу сказать тебе, что ваши дети уже рассказывают истории о том, как он заманил фаэриммов на смерть.