Чародей

Я осекся. Слова звучали так лживо, хуже просто некуда. Я прекрасно помнил свои мысли ("Решил сам убить Тимерхана и забрать меч себе!"). Мной тогда двигала только злоба и жадность. И от этого становилось только хуже. Я пытался убедить себя, что волновался за Джемала, но моя вторая личность только посмеялась из темного угла.

Джемал же покачал головой. Уж он-то знал про меч куда как больше меня и хуже того, он отлично понимал, за каким хреном меня потащило на улицу среди ночи.

Черт. Я не знал, куда себя девать. Джемал же улыбнулся. Он, черт возьми, слепой. Чувства у него офигительно развиты, и мою неловкость он почувствовал моментально.

– Забей, Дэрриен. Я не настолько важная птица, чтобы так переживать. Хотя ты себя этим и не утруждаешь.

– Неправда, - возразил я, но Джемал меня перебил:

– Тебя предали, Дэрриен. Адальберт не сдержал слово.

– Что…

– Ракел у него, - кивок в сторону Тимерхана. - Насчет Дэниела не знаю, хотя выкупали обоих.

– Выкупали? - поначалу до меня не дошло. Но, взглянув на Тимерхана, я понял, в чем дело. Лица его я по-прежнему не видел, но выглядел повелитель тьмы, словно кот, сожравший канарейку.

– Это еще одна причина, по которой ты должен перейти на нашу сторону, Дэрриен, - пропел он. - Я спас твоих друзей от верной смерти.

– Я об этом не просил! - прорычал я. - Это было мое дело!

– Тебе бы не удалось убить меня, и они бы погибли. Я их спас. Теперь ты мой должник.

И почему я всегда кому-то что-то должен? Вот влетел так влетел…

– Минутку, - я поднял руку ладонью вперед. - Ракел у вас, так? Дэниел, как я понял, сбежал. Тогда я ничего не должен Адальберту.

– Именно, - мурлыкнул Тимерхан. - Ты должен мне. Встань во главе моей армии, и мы в расчете.

Неужели Адальберта я считал коварным? Да Тимерхан ему по части коварства сто очков вперед даст!

– Мы так не договаривались! - вдруг громыхнул чей-то голос из самого дальнего и темного угла.

Тимерхан повернулся на звук. Равно как я и Джемал.

Из темноты выступили двое в белых плащах. Лицо одного из них было скрыто под покровом капюшона, а вот лицо второго…

Сразу же в памяти всплыл тронный зал Адальберта. Чародеи, смотрящие на меня, кто со страхом, а кто с презрением. И среди них - абсолютно лысый череп, лицо с маленькими глазенками, пухлыми губами и длинным орлиным носом.

Именно эта рожа сейчас с негодованием таращилась на Тимерхана. Что это значит? Какого хрена здесь забыли послы Адальберта?

Вот зараза. Меня и вправду предали.

– Что они здесь делают? - я указал на белые плащи. - Это же слуги Адальберта.

Тимерхан заколебался. Он явно не ожидал такого поворота событий. Неожиданный выпад лысого застал его врасплох. А тот тем временем продолжал:

– У нас был уговор, что Дэрриен Лэйвери будет убит. Адальберту нужен меч. И его смерть, - длинный узловатый палец ткнул в мою сторону. Меня слегка толкнуло в грудь волной магии.

– Теперь обстоятельства изменились, - ледяным тоном произнес Тимерхан. - И не в лучшую для вас сторону. Дэрриен останется у меня, а вы сообщите Адальберту, что я передумал.

– Он не простит тебе этого.

– Не в первый раз мы ссоримся по пустякам.

– Это я-то пустяк? - возмутился я, но меня, как и следовало ожидать, не услышали.

– Адальберт объявит тебе войну, - раздался глухой голос из-под белого капюшона. - И ты ее проиграешь.

– С ним - нет.

Я перестал слушать их болтовню. Меня вдруг резко перестало интересовать абсолютно все, кроме меча, поблескивающего на овальном подносе. Если они вздумали распоряжаться моей судьбой, я распоряжусь их жизнями.

"А вот и я!" - радостно возвестил Двойник.

"Как ты вовремя. Я как раз собирался…".

"Не знаю, что ты там собирался, лично я хочу пару-тройку шаров для боулинга. Как ты думаешь, их головы подойдут?".

"Не вздумай!".

"Ты ведь тоже этого хочешь, только боишься себе в этом признаться. Ведь я - это ты. Мои желания - твои желания, просто они в твоем подсознании, и ты даже не подозреваешь об их наличии".

"Я, конечно, знал, что из подсознания выползают монстры, но чтобы такие…".

"Даже в разговоре с самим собой в чувстве юмора ты недостатка не испытываешь".

"Мог бы и не удивляться. Мы же все-таки одно целое", - съехидничал я.

Двойник фыркнул.

"Бери меч, и посмотрим, какого цвета кровь у Тимерхана".

"Я больше не должник Адальберта и не обязан этого делать".

"Да какая разница! Адальберт, Тимерхан… Главное - кровь. Послушай, меч скажет тебе то же самое".

Я прислушался. От клинка исходило едва различимое, но отчетливое пение. Слов не было, но смысл, как ни странно, я понял: "Возьми и убей". Как банально.

А почему бы и нет? Ведь меня собираются хладнокровно прикончить. Фиг с ним, с Тимерханом, надо разобраться с представителями.