Чародей

Хотя они старались, но никогда не могли остаться совсем одни. Наг и Апепи следили за этим. Когда Нефер обратился за помощью к Таите, даже он не смог организовать им тайную встречу. Неферу не пришло в голову, что Таита и не старался это сделать, потому что был так же настроен сохранить их невинность, как и другие. Давным-давно Таита устроил свидание Тану и его возлюбленной Лостры, и эхо этой встречи, подобно грому, не затихало долгие годы. Когда Нефер и Минтака играли в бао, рядом всегда были девушки-рабыни, а поблизости – придворные и вездесущий господин Асмор.

Нефер изучил сильные стороны невесты и узнал некоторые слабые: она всегда чересчур тщательно защищала свой домашний замок, и если Нефер наступал в том секторе не слишком рьяно, – иногда открывала свои фланги. Дважды он воспользовался этим и разбил ее защиту, но в третий раз чересчур поздно обнаружил, что Минтака предвидела его уловку и устроила западню. Едва Нефер открыл свой западный замок, она ударила фалангой в брешь и так очаровательно смеялась, вынудив его сдаться, что он почти, но не совсем, простил ее.

Их игра становилась все более состязательной, и скоро накал соперничества достиг огромной силы, так что даже Таита целыми часами наблюдал за ними и иногда кивал в знак одобрения или улыбался бледной старческой улыбкой.

Их любовь была так очевидна, что озаряла всех вокруг, и везде, где они появлялись вместе, вспыхивали улыбки и звучал смех. Когда колесница Нефера мчалась по улицам Фив с Минтакой на площадке в роли его копьеносца и ее темные волосы развевались на ветру подобно знамени, женщины выбегали из домов, а мужчины бросали работу, чтобы прокричать приветствия и добрые пожелания. Даже Наг мягко улыбался, глядя на них, и никто не замечал, как глубоко его возмущало то, что внимание народа отвлекают от его собственного бракосочетания и невест.

Только господин Трок был мрачен и на охотничьих вылазках, и на завтраках на природе, и на пирах во дворце.

Время, которое они проводили вместе, пролетало слишком быстро.

– Вокруг нас всегда столько людей, – шептал Нефер над доской для игры в бао. – Как я хочу остаться наедине с вами хотя бы на несколько минут. Всего через три дня вам пора будет вернуться в Аварис вместе с отцом. Возможно, пройдут месяцы или даже годы, прежде чем мы встретимся снова, а я столько хочу вам сказать – но без всех этих глаз и ушей, нацеленных на нас, будто стрелы на тетиве.

Она кивнула, затем протянула руку и передвинула камень, который он не заметил по рассеянности. Он поглядел вниз и придал ее ходу мало значения, пока не понял, что его западный замок сейчас – под двойной атакой. Тремя ходами позже она прорвала его фронт. Он какое-то время продолжал вести сражение, но его силы были в беспорядке, и проигрыш был неизбежен.

– Вы поймали меня, когда я отвлекся, – проворчал он. – Как все женщины.

– Великий, я и не отказываюсь от того, что я женщина. – Минтака произнесла его титул с иронией, которая колола, как украшенный драгоценными камнями кинжал, что она носила на поясе. Затем она наклонилась ближе и прошептала: – Если я останусь наедине с вами, вы обещаете уважать мое целомудрие?

– Клянусь раненным глазом великого бога Гора, что пока жив, никогда не опозорю вас, – сказал ей искренне.

Она улыбнулась.

– Мои братья были бы не очень довольны, услышав это. Им подошел бы любой предлог, чтобы перерезать вам горло. – Она скосила на него великолепные темные глаза. – А если не горло, то подошла бы любая другая часть вашего тела.

Им повезло на следующий день. Один из царских охотников спустился с холмов над деревней Дабба и сообщил, что из восточной пустыни вышел лев и ночью совершил набег на загоны с рогатым скотом. Он перепрыгнул через частокол и убил восемь испуганных животных. На рассвете толпа сельских жителей, размахивая горящими факелами, трубя в рога, гремя в барабаны и громко крича, прогнала его.

– Когда это случилось? – спросил Наг.

– Три ночи тому назад, ваша милость. – Человек пал ниц перед троном. – Я отправился вверх по реке, сразу как смог, но течение было очень сильное, а ветер – встречный.

– А что со зверем? – нетерпеливо перебил царь Апепи.

– Он вернулся в холмы, но я послал за ним двух своих лучших нубийских следопытов.

– Кто-нибудь видел его? Большой он? Лев или львица?

– Деревенские жители говорят, что это крупный самец с большой гривой, густой и черной.

На протяжении шестидесяти последних лет в приречных землях о львах почти не слышали. Они были царской добычей, и все фараоны безжалостно охотились на них, не только из-за ущерба, причиняемого домашнему скоту крестьян, но также и потому, что львы были самым желанным трофеем царской охоты.

В ходе долгих, ожесточенных войн с гиксосами фараоны обоих царств были заняты боевыми действиями и на львов охотились редко. Кроме того, человеческие тела, остававшиеся на полях сражений, были для львиных прайдов источником легкой добычи. Несколько минувших десятилетий звери процветали, и их число увеличилось во много крат – как и их смелость.